Здесь нельзя обойти стороной вопрос о том, почему жители Припяти не были предупреждены исполкомом об аварии и почему не были предприняты элементарные меры предосторожности.
Я не видел инструкции, регламентирующей действия руководства АЭС в случаях аварии, но мне рассказывали ответственные лица, видевшие ее. В ней названы адресаты, кому руководство АЭС имело право предоставлять данные о радиационной обстановке. Ни горкома, ни исполкома среди этих адресатов нет. Самый низкий уровень руководства, куда могла быть представлена такая информация, – секретарь обкома Компартии Украины. Более того, когда в конце концов второму секретарю обкома В.Г. Маломужу удалось получить такую информацию от директора ЧАЭС В.П. Брюханова, она оказалась намеренно искаженной, и это отмечено приговором суда. Кто ее исказил – В.П. Брюханов или его подчиненные – не знаю.
А потом был известный партхозактив, состоявшийся 26 апреля в 10 часов утра. В президиуме были члены бюро горкома и второй секретарь Киевского обкома партии В.Г. Маломуж. Слово для сообщения предоставили председателю исполкома В.П. Волошко.
Сообщение оказалось неожиданно коротким, всего несколько предложений. Было сказано, что в 1.30 ночи произошла авария на четвертом блоке с частичным обрушением конструкций 4-го блока. Причины и размеры выясняются. Вот и все. Конечно, такая краткость вопросы не устранила, а породила их еще больше. Спрашивали, как быть со свадьбами, проводить ли занятия в школах, как быть с соревнованиями… На все вопросы дал ответ В.Г. Маломуж. Он сказал, что радиационная обстановка в городе нормальная, никакой опасности нет и в связи с этим главная задача – не допустить паники, все мероприятия должны быть проведены в запланированные сроки. С этой минуты все, что делалось любым руководителем, каждое его указание, каждый его шаг, действие, рассматривалось прежде всего через призму вопроса о возможности возникновения паники в городе.
Не знаю, кто как, а я отнесся к словам В.Г. Маломужа с полным доверием. До аварии он пользовался авторитетом как грамотный, объективный руководитель, как человек, принимающий обоснованные решения, почему сейчас должно быть иначе? Раз второй секретарь обкома партии говорит о том, что опасности нет, почему в этом должны возникать сомнения? Кроме того, его слова подкреплялись и авторитетом организации, которую он представлял, и, конечно же, партийной дисциплиной, которую тоже никто не отменял.