– Рэй, не надо.
Я стиснул его в объятьях. К кистям
начала возвращаться чувствительность, и кололо их нещадно, но я не
обращал внимания.
– Нет, надо.
– Только тише, умоляю.
– Да я и так тише ветра.
Ленни вытерпел мои объятья. Я же
пытался сообразить, как быть дальше. Вариантов было два. Первый –
мчаться в город, просить прибывшие войска пойти вслед за Аймом
освобождать пленных и молиться, чтобы они не отказали. И второй –
сделать всё самому. Ведь пока я дотащусь до Громмера, пока солдаты
сообразят, что люди живы, что фрорри не спрятали тела по подвалам,
что требуется их немедленное вмешательство...
– Даже не думай, – сказал Ленни,
словно прочитав мои мысли. – Тут пятнадцать семей, лучшие воины. И
бандиты с арбалетами. Ты видел этого их Сэма? Нет?
– Я и не думал...
– Идём лучше. Быстрей, пока они не
спохватились.
Я пошёл вслед за Ленни, продираясь
сквозь густой кустарник. Он то редел, то снова уплотнялся, и наше
путешествие походило на блуждание по лабиринту. Впрочем, Ленни знал
дорогу. Звуки Айма и голоса просыпающихся постепенно удалялись. Я
обернулся, привстал на цыпочки, но кусты были высокими, и я даже
костра не разглядел. Или костров – сомнительно, что такая орава
пользовалась одним.
– Рэй!
– Мы должны угнать лошадь.
– Что?
– Извини. Две лошади.
– Ты спятил? Нам головы отрежут. Это
суровые шрао, то есть, воины. Сюсюкаться с нами они не будут.
Неужели ты не понимаешь?..
– До Громмера несколько часов. Пока
доберёмся, пока нам поверят... ты так и не сказал, подмога-то
прибыла?
– Откуда я знаю?
– Тогда даже на это нет надежды.
– Рэй, идём.
– Они потащат людей на запад. И к
вечеру будут уже далеко. А имперцы не привыкли ходить по Равнинам,
в отличие от Айма...
– Вот видишь? Мы ничего не можем
сделать. Ничего!
Я скрипнул зубами. Все эти его
"ничего" действовали угнетающе. Перед глазами возникли жуткие
картины. Например, Кэсси, лежащая со связанными руками. Молли и
Тэя. Крошка Лю, всегда такая весёлая и жизнерадостная. Что с ними
теперь? Они должны остаток дней провести в рабстве, да? А может, их
даже не взяли? Просто убили – ещё там, в церкви – потому что знали,
что женщинам и детям не перенести такого длинного путешествия.
Нет! Усилием воли я отогнал дурные
мысли.
– Рэй, их слишком много. А нас всего
двое.
– А другие фрорри? Манни,
Монти...