— Как скажете, — пробормотал я.
С конюхом я расплатился еще вчера вечером, а Карин забрала из
гостиницы все наши вещи, так что ничто не задерживало нас в этой
деревеньке, и мы отправились в путь. Когда поселение исчезло из
поля видимости, Карин снова потребовала от меня объяснений утренним
событиям. Мне не хотелось оказаться битым собственным
телохранителем, и я решил рассказать ей правду. По крайней мере, ту
ее часть, которая касалась моих провалов в памяти.
— Только сначала расскажите, что вы видели этим
утром, — попросил я.
— На рассвете ты вскочил с кровати и бросился на
улицу, — сообщила она. — Я проснулась от того, что ты об
меня споткнулся, и решила посмотреть, все ли с тобой будет в
порядке. Ты выбежал на улицу, даже не надев сапог, и устремился к
колокольне. Похоже было, что ты решил на нее взобраться, на самый
верх, к колоколам, но почему-то собирался сделать это по внешней
стене, игнорируя наличие внутренней лестницы. Чего ты на самом деле
добивался от этой колокольни, красавчик?
— А какое у меня было выражение лица?
— Абсолютно дикое, — сказала она. — Было похоже,
что тебя нет внутри твоей головы, но не создавалось впечатление,
что там присутствует кто-то другой. Скорее, она была абсолютно
пуста.
— Значит, это была колокольня?
— А ты не знал?
— Э… Когда я вернулся в свою голову, мне было не до
рассматривания архитектурных подробностей. А когда я проснулся,
колокола били?
— Точно, красавчик. Тебя возбуждает колокольный звон?
— На самом деле, это довольно запутанная история, —
сказал я.
— Попробуй меня удивить.
— Видите ли, для того, чтобы объяснить, что со мной
происходит, я должен сначала рассказать, чем зарабатываю на хлеб. Я
— чародей.
— Я знаю.
— Откуда? — удивился я. Не помню, чтобы рассказывал ей
о своей профессии. — Опять прочитали по глазам?
— На этот раз — по рукам, красавчик.
Я уставился на свои руки. Вроде бы ничего необычного. По пять
пальцев на каждой, колец и перстней нет…
— Мозолей нет, — пояснила Карин и продемонстрировала
мне свою левую руку. — Видишь? Эти мозоли от меча, они есть у
каждого солдата. У крестьян или ремесленников тоже есть мозоли, у
каждого свои. По твоим же рукам можно сказать, что для работы ты
ими не пользуешься. Далее, на аристократа ты не похож. То есть,
внешне даже очень похож, но где тогда все твои слуги, роскошная
одежда и карета с гербом? Я могла бы подумать, что ты —
странствующий музыкант, если бы у тебя был при себе какой-нибудь
инструмент. Кроме того, ты не падаешь в обморок от вида крови и
умеешь обращаться с бинтами, но ты — не лекарь. Что же остается?
Остается только одно. Ты — чародей, красавчик.