– Вот горе-то! – с неподдельными
эмоциями всплеснул руками бородач. – Прикажете послать к миссис
Фиц-Патрик за новым подвенечным нарядом? Лично поеду и мигом
обернусь!
– Боюсь, что на это уже нет времени –
ее ателье на другом конце города, – остановил неравнодушного
работника Теодор. – Придется справляться своими силами.
– Как повелите, господин Рутланд.
Прикажете белого шелка, тафты, вуали, органзы?
– Нет, ничего такого. Неси отрез
миткаля.
– Миткаля?! – работник, кажется,
подумал, что ослышался. – Но, господин… Миткаль – никак не для
свадебного наряда ткань. Полуфабрикат ведь, для упаковки
используем…
– Вот мы сейчас ее и упакуем, –
плотоядно посмотрел на меня будущий муж. – Делай, что велено,
Редж.
– Но, может быть, мне все-таки
послать к Фиц-Патрик… – пролепетал до крайности шокированный Редж.
– Негоже миледи появляться в таком, да еще на собственной свадьбе.
Не сочтите за наглость, но вы владеете самой крупной текстильной
мануфактурой в стране и ваша невеста должна быть одета
соответствующим образом. Да и самой миледи вряд ли понравится…
– А она у меня с придурью, – перебил
Теодор, нисколько не смущаясь, что я стою рядом. – Неси миткаль, да
поживее. Времени осталось немного.
Сказано это было таким властным,
повелительным тоном, что Редж оставил все свои сомнения, и побежал
исполнять.
– Что вы задумали? – я сверкнула
глазами в сторону владельца самой крупной текстильной мануфактуры в
стране.
– Что бы я не задумал, вы будете
паинькой и безоговорочно это примите, – эсквайр послал в мою
сторону такую зловещую улыбку, что мне сразу поплохело.
– Я напоминаю… – дрогнувшим голосом
сказала я. – Напоминаю, что нет совершенно никакой необходимости
заключать наш с вами союз. Касательно же приворота, мы придумаем,
как его снять, каким бы сильным он не был…
– Неужели вы считаете, что я уже не
проконсультировался по поводу того, как развеять действие этой
темной магии, с лучшими магами страны?
– И что же сказали лучшие маги страны?
– Обнадежили.
– Вот видите! – обрадовалась я.
– В том плане, что его хотя бы можно
снять и он не на всю жизнь. Но более-менее станет ясно лишь по
прошествии трех лет, когда пройдет самая сильная, вступительная
фаза этого колдовства, – со злостью продолжил Рутланд.
– Трех лет? Господи…
– Я не знаю, кто этот Господи,
которого вы упомянули, возможно, маг, который обучил вас темному
искусству приворота. Но все эти три года я намерен получать
причитающееся мне сполна, миледи.