Половодье чувств и мыслей должно иметь берега – размер обязан соблюдаться. Размер – это порядок чередования слогов ударных и безударных. Одного универсального придумать нельзя, каждому языку свойственны свои. Гекзаметр был идеален для греческого, силабическое сложение – для языков с постоянным ударением в словах (французский, например – ударение всегда на последнем слоге). Вольный стих близок к разговорной речи – количество стоп в строках может изменяться. Это простор для экспериментов со словом, но автор должен быть готов к прохладному приёму таких стихов публикой – трудно читать!
Для русского уха органичны пять, целых пять размеров: хорей, ямб, дактиль, амфибрахий, анапест. И наилучший из них, по мнению Ломоносова – ямб. Именно им студент Ломоносов напишет и первую свою оду «На взятие Хотина»:
«…Шумит с ручьями бор и дол:
«Победа! Росская победа!»
Но враг, что от меча ушёл,
Боится собственного следа».
И все последующие оды, посвященные событиям государственной важности. Вступлению на престол императрицы Елизаветы Петровны, например:
«… Науки юношей питают,
Отраду старым подают,
В счастливой жизни украшают,
В несчастной случай берегут;
В домашних трудностях утеха
И в дальних странствах не помеха.
Науки пользуют везде,
Среди народов и в пустыне,
В градском шуму и наедине,
В покое сладки и в труде.
О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих,
О, ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать!»
Нашему современнику может показаться странным несоответствие повода и содержания: гимн во славу наук, обращение к юной научной поросли – какое это имеет отношение к коронации императрицы? Но дочь Петра обязана продолжить дело Петра. И ода – обращение не только к Елизавете, а ко всем вообще соотечественникам – грамотным и пока неграмотным. Ведь стихи, написанные по такому поводу, прочтут решительно все – вот возможность поговорить сразу со всеми!
Научный подход к слову, рационализм – по мнению потомков это то, что помешало Ломоносову стать всенародно любимым поэтом, но очень помогло поэтам будущим. Путь, проторённый великим помором, стал столбовой дорогой для всей будущей русской поэзии. Но случалось ведь и Ломоносову писать не для воспитания публики, а для себя. Чем, если не картиной космоса, увиденной в телескоп, навеяны эти мечты: