Из окон все кажется голубым,
Как осень, и пахнет как тонкий дым
Последних костров на моем пути,
И ярких шатров уже не найти.
А выйдешь на улицу – лето, зной,
И все еще кто-то готов со мной,
Куда захочу… И счастливый смех
Нам голову кружит, один на всех.
Если ты было там, где было –
Между ребер Его гостило –
То расскажи, как там сердце билось;
Ты расскажи, как Ему молилось
С полным ртом пузырей кровавых,
И что на это сказал Царь Славы
Из-за разодранной завесы
В храме всей злобы поднебесной…
Где был Иосиф, чаша, братья?
Правда ли, что корабль добраться
С нею не мог ни в какую землю –
Так и остался в волнах со змеем?
Правда ли, что чистейший отрок
Принял тебя – и открылись окна
В доме Отца, и пропела птица,
Что суждено Ему вновь родиться?
Отрок с тобою в даль морскую
Ушел, и дрожало, указуя
Путь, на древке его невинном
Ты, приближаясь к цели дивной.
Так он взошел на борт опасный,
И ты вело его, точно бразды,
Направляя тот ход смиренный
К чаше со святостью нетленной.
Богу вернул он душу Сына –
И пролился там свет незримый.
Отрок исчез. А ты – осталось
С чашей-сестрой, как два металла
Памяти, скорби, чудодейства.
Так Аполлон над тьмой эгейской
Видел в стреле своей прообраз
Твой – и метнул ее наотмашь
В кольца змеи тысячелетий,
В сердце креста на крыльях ветра,
Отроком на берег явился –
И отыскал свой древний символ.
Так воскрешал он Диониса,
Так выходил он из гробницы