— Дарить прислуге такие вещи.
— Старая дура.
Мадлен не выдержала.
— Как вы можете такое говорить, когда ее тело еще
не остыло, а вы? У вас совести нет! Мало вам того,
что дом бабушки достался на растерзание!? Стервятники!
Лучше бы он сгорел, чем вам достался!
Отчим снисходительно улыбнулся.
— Прости, дорогая. Но, погляди правде в глаза, твоя
бабушка была не самой умной женщиной. Она могла бы
подумать о тебе. Этот коралловый гарнитур мог бы помочь
нам встать на ноги. Мог бы быть твоим приданным...
А так она оставила тебя с носом.
— Она оставила дом!
— Дом, дорогая, да будет тебе известно, это
не столько приобретение, сколько проблемы. Ты знаешь,
сколько он требует вложений? — голова отчима покачивалась
в такт экипажу. — Я все посмотрел. Стены кое-где
отсырели, в крыше течь, сердце еле теплится. Известно ли
тебе, дорогая, сколько стоит домовый артефакт?
— Нет.
— То-то же. Вот и помалкивай. Твоя бабушка
оставила нам не наследство, а проблемы.
— Не нам, а мне.
— Пока ты не замужем, дорогая, твоим имуществом
распоряжаюсь я на правах опекуна. Я знаю, как будет
лучше для семьи.
— Но...
— Никаких но, Мэдди. У тебя нет опыта
в управлении имуществом. Я уже все решил. Старый дом
перестроим под гостиницу. Под элитный санаторий или еще что-нибудь.
Завтра я напишу паре своих друзей. Они мне помогут. Если дела
будут идти хорошо, за лето мы накопим денег и зимой
дом снесем. Построим на его месте что-нибудь пообъемнее. Земли
там хватает. С шестиэтажной гостиницы будет больше прибыли,
чем с этого двухэтажного домишки.
— Снести дом бабушки?!
— Это старая халупа.
— Это фамильный дом моих предков. Он стоял пятьсот лет
не для того... Не для... — У Мадлен перехватило
дыхание от возмущения и горя. — Вы думаете
только о деньгах!
— Я думаю о благосостоянии семьи, Мадлен, —
сказал отчим строго. — В том числе
и о твоем.
— Неужели?!
— Да. Я знаю, как будет лучше для всех.
— Оставь ее, Финиас, — сказал брат отчима
и приобнял Мадлен. — Бедняжка сегодня похоронила бабушку.
Не стоит сейчас поднимать такие вопросы.
На мгновение девушке показалось, что хоть кто-то здесь
ее понял. Рука Юниаса Брусли соскользнула с плеча Мадлен
на талию.
— Мы обговорим с тобой перестройку, а милая
Мэдди пусть отдыхает. Эта истерика всего лишь из-за слабой женской
организации.
Мадлен вскочила.