— Скажите, — произнесла Мадлен, — А откуда у вас все эти шрамы?
Работа археолога такая опасная?
— Иногда бывает.
В его негромком ответе она услышала ложь, которую он и не
пытался скрыть. Они сидели в комнате, которую девушка ему сдавала.
Погода на улице снова портилась. Опять налетели облака и море
сделалось серым. Мадлен думала что мужчина больше ничего не скажет,
но вопреки ее ожиданиям он произнес:
— Я ведь не всегда был только археологом. Я служил в армии и по
миру ездил. Работал на отца, едва не погиб в горах, а недавно вот
потерялся в пустыне… Не долго. На пару дней. Но мне
хватило.
Девушка кивнула. На теле его видны были следы загара, такого,
который появляется только от долгого пребывания в солнечных краях и
сходит не скоро. Чуть пониже лопатки виднелся длинный шрам, а
пониже другой похожий на рваную звезду.
— То, на что вы смотрите — след от пули.
Мадлен покраснела.
— Откуда вы знаете, куда я смотрю, если сидите ко мне
спиной?
— Я же маг, — сказал он спокойно. — Я умею читать мысли. Ваши
мысли красочны и мне очень льстят.
Девушка дернулась как ужаленная и едва не упала с дивана.
— Держитесь крепче, льери. Я же шучу. Вы сами видели что я синий
маг, а мы хороши в другой области. Да и вам ли не знать, что магия
имеет свои ограничения. Я просто увидел ваше отражение в
зеркале.
Щеки Мадлен готовы были загореться. Теперь Бернард по ее реакции
и без чтения мыслей обо всем догадается. Решит, что она распутная
девица или еще что-нибудь в таком духе. Но вопреки ее мнению он
лишь спокойно продолжил.
— До того как заняться археологией, я успел повоевать в
колониях. А там твой смерти хочет все, начиная от местных жителей,
заканчивая климатом и флорой. Но несмотря на опасность этих краев,
их культура великолепна. В Талении, например, севернее их столицы
есть пустыня Сумним-ра.
— Та, где живут гигантские ящеры?
— Та. И вот кроме гигантских ящеров там есть прекрасно
сохранившиеся окаменелые останки их очень дальних родичей.
Восточные драконы. К сожалению копают их не только ученые, но и
местные жители.
— Но ведь это же их земля. Они на нее больше прав имеют, чем
вы.
— У меня было разрешение на раскопки, — заметил Бернард. —
Говоря о сожалении, я имею ввиду не расу тех кто ведет раскопки, а
их методы. Раскопки неумелыми руками наносят останкам вред
куда больший, чем нанесли все естественные факторы за сотни и
тысячи лет. Местные жители копают эти места не от любви к родной
истории и родному краю. Нет. Они видят кусок красивой окаменелости,
например черепа, выламывают его и тащут на базар, чтобы
продать белым туристам.