– А кто здесь проживал ранее?
– Да так, один ответственный работник…
– Посадили?
– Ну, что вы! Выделили отдельную квартиру.
– Кучеряво!
– И не говорите, – едва не всхлипнул заведующий хозяйством. –
Мне самому, поверите ли, приходиться ютиться в двух комнатках со
всей семьей, а у меня мал-мала-меньше.
С этими словами расчувствовавшийся Гулин, отдал ключ от
огромного навесного замка и, что называется, откланялся. То есть,
вышел вон с гордо поднятой головой, оставив меня одного против
насупившихся коренных обитателей.
Собственно говоря, коренными тут были только старушка,
проживавшая в одной комнате вместе с внуком – хмурым тощим
подростком, постоянно смотрящим исподлобья. Прежде владельцами
квартиры были именно они, точнее их семья. Потом с ними проделали
все тоже самое, что с семьей Модеста, и в результате их соседями
оказалось еще шесть семей – ровно по числу отдельных закутков,
включая ванную.
Судя по всему, здешние обитатели всерьез надеялись на
присоединение освободившейся жилплощади к своей, а потому встретили
моё появление без малейшего энтузиазма. Но, как говорится, человек
предполагает, а совнарком располагает.
– Граждане соседи! – начал я, постаравшись придать голосу
внушительность. – Торжественный митинг, посвященный моему прибытию,
предлагаю считать законченным. А теперь давайте знакомиться –
Николай Семёнов.
– Вы из каковских будете? – сразу же решила уточнить мое
социальное происхождение и статус монументальная женщина с большой
родинкой на породистом носу.
Что ж, на этот вопрос у меня всегда есть что ответить.
– Демобилизованный боец Первой конной армии!
– А гитара? – подозрительно посмотрела на футляр соседка.
– Личный подарок товарища Буденного!
– Вот и хорошо, – непонятно чему заулыбалась она. – Я уж
боялась, что интеллигент какой-нибудь. Товарищ, вы как сознательный
красноармеец должны войти в наше положение.
– Это вы к чему клоните? – насторожился я.
– Ну, зачем вам такая большая комната одному? Ни мебели, ни
какой другой обстановки. Давайте поменяемся?
– Одну мою, на две ваши? – уточнил, подозревая какой-то
подвох.
– Ой, вы всё шутите, товарищ, – осклабилась дама. – Нет, я
предлагаю вам обменять эту комнату на почти такую же, но чуть
поменьше. Зато с обстановкой и отдельным входом.
Предчувствия меня не обманули. Жилплощадь, предложенная мне
ушлой соседкой, представляла собой бывший чулан. Маленький, узкий,
без окон, но с каким-то затрёпанным диваном, рядом с которым
непонятно как уместился шкаф и колченогий венский стул.