На самом деле ребёнку не было
холодно. Её колотило совершенно по другой причине, но Петрович
помнила по своему детству — если закутаться в одеяло плотно, как в
кокон, сжаться в комочек, да ещё в замкнутом, небольшом
пространстве, дрожь постепенно сойдёт на нет вместе со страхом.
Именно поэтому Лиза, едва они сели в
машину, в первую очередь укутала малышку в плед, припасённый для
неожиданных ночёвок «в полевых условиях», и умостила на переднее
пассажирское сиденье, оставив всё остальное на потом.
— Тогда, может, поешь? У меня
вкусные сэндвичи, с курицей и творогом. И орешки. И вода
чистая.
Девочка, поколебавшись, снова
кивнула. Молча.
Она вообще за время короткой поездки
не сказала ни слова. Даже имя своё не назвала, хотя Петрович
спросила, и сама представилась.
Лиза не торопила и не настаивала на
общении. Сама такая же. К чему на первом этапе знакомства слова́,
да ещё при таких обстоятельствах? Достаточно того, что
несостоявшаяся жертва сектантов на вопрос, хочет ли она уехать с
Лизой в безопасное место и к хорошим людям, порывисто подскочила и
обняла.
Лиза нажала на педаль тормоза:
— Сейчас, малявочка. Сейчас...
Она взяла со второго ряда сидений
рюкзак.
— Сначала вытри лицо и руки, где тут
у меня... О! Нашла. Аккуратно, глаза не три, а то щипать будет,
салфетки спиртом смочены. Глазки мы потом обычной водой помоем, да?
Ха! Сушек немного осталось, я почему-то думала, что они кончились.
Будешь сушки? Мама моя делала, очень вкусно.
Ей было очень сложно болтать, но она
понимала, что сейчас самое время начать говорить, чтобы ребёнок
оттаял.
Девочка высунула из «кокона» руки,
взяла полотняную салфетку, неумело принялась тереть лоб и щёки,
потом руки.
— Вот, теперь можно и поесть.
В первую очередь девочка схватила
бутылку с водой. Наблюдая, как она жадно пьёт, Лиза почувствовала
волнение — впереди самая сложная часть пути, которая может
затянуться. Но нет, ребёнок выпил не всё, и девушка
успокоилась.
— Может, всё-таки скажешь, как тебя
зовут? — улыбнулась суперулыбкой Петрович.
— Двести двадцать шестая, —
прошептал выживший «агнец» и откусил от сэндвича.
— Нет, я про настоящее имя
спрашиваю, — мягко уточнила девушка. — Не бойся. Я не нечисть,
честное слово. Просто немножко... колдунья. Белая-белая. И ничего
плохого тебе не сделаю.
— Нино.