— И чтобы он мог тебя спокойно бить?
— Вот дрянь! Ты совсем меня не понимаешь. Я лучше пойду, — она качает головой, смотрит в пол и поднимается с дивана.
Мне хочется поймать ее за руку, но страшно снова сделать больно, поэтому я опережаю ее и просто преграждаю путь.
— Подожди. Я не собирался тебя обидеть, — если не хочу ее потерять, придется временно отступить. — Просто… мне не нравится видеть, как ты страдаешь... Но раз ты считаешь, что так будет правильно, я обещаю никому ничего не говорить. Оставайся, ладно? Не уходи посреди ночи.
Подумав секунду, она кивает. И остается.
Я уговариваю ее позволить мне обработать мазью ушибы.
Все еще хуже, чем я думал. Синяками усыпаны все руки, темные пятна уходят под майку на спину. Как же можно было так избить ее? Такую маленькую и беззащитную… Отец Лизы — настоящее чудовище, и этому не может быть оправданий. Этой девочке нужна помощь. Я должен придумать план спасения.
Мне не хочется ее смущать, поэтому, растерев открытые участки рук и плеч, говорю:
— Я оставлю мазь на столике. Если вдруг что-то пропустил или ночью опять будет болеть, сможешь сама помазать?
— Справлюсь как-нибудь. Спасибо… — благодарно выдыхает она.
— Он делает это только, когда пьет?
— Да, но так сильно он напивается не каждый раз, и только по вечерам… Днем, когда трезвый, может иногда накричать на меня по мелочи, но трогать не станет.
Чтобы обдумать услышанное и не горячиться, я иду наверх за пледом. Вернувшись, накидываю ей на плечи и спрашиваю:
— Во сколько тебя разбудить?
— Лучше в восемь, раньше девяти он вряд ли проснется, но не помешает подстраховаться. А ты что, уже идешь спать? Давай еще немного поговорим.
— Да нет. Какой спать? Время-то детское… Просто хочу заранее узнать, на сколько поставить будильник, чтобы успеть накормить тебя завтраком, — я сажусь рядом, пока она кутается в плед. — О чем ты хочешь поговорить?
— Ну… Я ведь уже рассказала, как оказалась здесь. А ты почему вдруг приехал только в середине лета? Еще и совсем один.
— Ну, у моих предков сейчас тоже не лучшие времена. Постоянно ругаются друг с другом. А я вот сдал сессию и попросил уехать сюда, чтобы не слушать их вопли. Они, кажется, только и рады были…
— А где ты учишься?
— В Москве, на факультете бизнеса и менеджмента…
— О-о-о… — вздыхает Лиза и смотрит на меня как-то по-новому, с уважением. — Сложно, наверное?