Конечно, вскружили. У него на
роже написано, что он мнит себя всемогущим богом и ничего не
боится!
– Зачем ты хочешь, чтобы я разделась? Ты же сам мне говорил, что
брезгуешь со мной спать? Ты обещал моему отцу...
– Я не буду тебя трахать, Ульяна, если это тебя
успокоит. Я всегда отвечаю за свои слова.
Меня и впрямь немного успокоило сказанное им. Я не
могла верить Мирону, ведь он грязный
бандит, но какое-то внутреннее чутьё мне подсказывало,
что он слов на ветер не бросает. Да и зачем ему меня
обманывать? Он может делать со мной всё,
что в его больную голову взбредёт, не оправдываясь за
это ни передо мной, ни перед моим отцом. Кто мы для
него такие?
– Зачем же тогда мне раздеваться? – спросила я, оттягивая этот
унизительный момент.
– Правило номер один – я приказываю, ты выполняешь. Желательно
молча.
– А другие правила?
– Оно единственное, куколка. Начинай. Не заставляй меня ждать.
Ты же, наверное, хочешь, чтобы твоё наказание было приятным?
– Разве наказания бывают приятными? – искренне удивилась я.
– Ещё как бывают. Или ты думаешь, что я тебя пытать собрался?
Нет, малышка, уродовать такую красоту – великий грех. Хватит
болтать, Ульяна. Меня утомляют пустые разговоры. Если захочешь
попиздеть, приходи завтра, уделю тебе минутку, а
сейчас делай, что велено!
Чем быстрее я всё сделаю, тем скорее
он оставит меня в покое. Наверное,
стоит смириться и подчиниться неизбежному?
Господи, как же это мерзко!
Замок моей кофты поехал вниз, и глаза Мирона мгновенно вспыхнули
тёмным огнём, прожигая во мне дыру.
Сложно сказать, что происходило со мной в этот
момент, потому что моим вниманием
полностью завладел Мирон. Он смотрел с
таким нетерпением, будто я разворачиваю
его новогодний подарок, а он
до сих пор не знает, что под упаковкой.
– Подойди ближе, – хрипло произнёс он.
Я сделала один шажок по направлению к
нему, затем второй...
– Ближе... Ещё ближе...
И вот я стою уже вплотную, едва не касаясь ногой его колена.
Мирон больше не выглядит расслабленным. Его мышцы напряглись, так
что каждый мускул чётко прорисовывается под смуглой кожей. Широкая
мужская грудь и даже волосатый живот были расписаны
татуировками, как я и предполагала, а штаны, топорщились так, будто
у него там спрятана Эйфелева башня.
– Продолжай, Ульяна, – поторопил меня мужчина, увидев моё
замешательство. – У тебя всё получается.