- Безобразов? Он протрезвел? Воображаю его удивление, -
рассмеялся Степан, хотя напрягся внутренне, - пил да пил,
проснулся, а ему и говорят - давай в Константинополь. Родина
ждёт.
- Верно, он тоже удивился. Но государь был непреклонен.
- Государь? - Степан внимательнее посмотрел на Пушкина, начиная
понимать. - Что же вам сказали Его Величество?
- Что все мы дороги его сердцу. Так дороги, что он не может не
беспокоиться о столь отважных дворянах. Это и о тебе тоже, Степан
Юльевич. Что в окружении турецких сабель этим доблестным дворянам
сейчас безопаснее. Необходимо удалиться от двора и провести
какое-то время в отдалении. Если так, то отчего бы не совместить
сие время с пользой Отечеству? Тем более данные храбрецы отличаются
поразительной удачливостью, можно сказать - любимцы фортуны.
Степан так и сел.
- Так вы...- враз пересохшим горлом прохрипел он.
- Я. Вы удивительно сообразительны, любезный граф.
- И Безобразов!?
- И Пётр Романович. А что тебя удивляет?
- Нет, ничего, просто это как-то неожиданно. Не приходил в
голову подобный вариант. - оправился от первого удивления
Степан.
- К тому же, как недавно было замечено кем-то из бывших крестьян
Нижегородской губернии, я генерал, пускай свитский. Потому - отчего
нет?
Великий город встретил их ласково. Разумеется, их ожидали.
- Позвольте представиться первым, господа. - слегка вышел вперёд
элегантный господин с красивым лицом и добрыми, лучистыми глазами.
- Бутенёв, Апполинарий Петрович. Посол и полномочный министр
Российской империи. Действительный статский советник.
- Пушкин, Александр Сергеевич, - отозвался глава делегации. -
Посланник Его Величества. Действительный статский советник.
- Литта, Степан Юльевич, граф и титулярный советник.
- Безобразов, Пётр Романович. Надворный советник.
- Как я рад тебя видеть, Саша. - заметил посол. - Совсем вырос.
Я знал, что из тебя выйдет толк, когда другие не верили. И кто
оказался прав?
- И я рад видеть вас, Апполинарий Петрович. Таша просила
передать вам свое глубочайшее уважение и восхищение.
- Полно, полно! - засмущался добродушный господин, покраснев от
удовольствия. - Вы знаете, господа, - обратился он к Степану с
Безобразовым, - ведь я рос в семье Гончаровых у благороднейшего
Афанасия Николаевича. Какой был человек! Эх. Невосполнимая утрата.
Скорблю вместе с тобой, Саша.