Она недовольно сжала губы, но вслух
никак не выразила разочарования от моего решения.
Мы пришли в незнакомое место, поэтому
я озиралась с любопытством. К тому же я пыталась оттянуть момент,
когда придется повернуться к маме и начать разговор. Пока мы шли —
перекинулись лишь парой фраз, мама не любила говорить на холоде.
«Не хочу застудить горло.»
В конце концов ей это надоело, и она
взяла мою руку, лежавшую на столе, сжала ее и прошептала. Негромко,
но настойчиво:
— Рассказывай.
И под крепкий кофе, от вкуса которого
я отвыкла, из меня полились слова. Да, я периодически отправляла
маме и цеды, и полноценные письма, но вот так, воочию — совсем
другое дело.
Рассказ вышел долгим — и это я еще
кучу всего опускала. Мама прекрасно понимала, что делюсь я не всем,
и не только потому, что не могу из-за следствия, про которое,
разумеется, я упомянула.
За эти пару лет, что я провела вдали
от дома, пришлось выучиться держать язык за зубами, когда это очень
нужно. Да и когда не очень — тоже.
Мама попыталась невзначай выпытать
чуть больше подробностей, но до того же Падуану ей было далеко.
Поэтому я ограничилась лишь тем, что сама посчитала нужным
рассказать и ни фразой больше. Боюсь, поделись я еще чем, это тут
же будет выложено отцу. И использовано против меня, как всегда.
— Ты молодец, — заключила она. —
Достойно справилась с выпавшими тебе испытаниями.
Я поморщилась от банальности и пафоса
фразы. Хотелось чего-то более родственного, поддерживающего. Не
обязательно утешающего, ведь расстроенной я себя не ощущала, но
чуть более теплого — пожалуй.
Она открыла было рот, будто хотела
добавить еще что-то, возможно, пресловутое «но…». Я подтолкнула
ее.
— Спасибо, я старалась, — хмыкнула я.
— Но могла бы и лучше, да?
— Нет, да…
Она перевела взгляд за мою спину,
которой я и сама, буквально каждой напряженной клеточкой,
почувствовала, кто приблизился к нам.
— Как ты могла… — разочарованно
выдохнула я.
— Он имеет право, — на этот раз
твердо отчеканила мама.
— Все действительно как всегда, —
вяло пробормотала я. Откинулась на спинку стула. — Мое мнение и мои
права никого особенно не интересуют. А ведь я тебя просила…
Глубоко вздохнула и уперлась руками в
стол, поднимаясь. Мама попыталась схватить меня за руку, но я резко
отдернула ее.
— Сядь, — веско проговорили отец,
обходя меня.