«Поруганье супруги делят хлебом на двоих.
Не избежать и нам судьбы любимых сих
И на память об утратах,
болезненных расплатах,
цветы возложат на могилу дорогих!»
- Чего? – почесал затылок Кирпич. – Красиво…
- Да, это из поэмы про влюбленных. Там кто-то помер, кто-то кого-то отравил, потом еще война началась, - пояснил Сыщик. – Мне дед читал! Я потом спать не мог… Блин… Если о ритуале этих ребят Проверяющие узнают…
Желтоглазый вспомнил, как увидел однажды Проверяющего. Загадочный мужчина появился из неоткуда, одет был в короткий синий плащ и такого же цвета берет. На ладони вытатуировано «Y-48». Непонятно почему, но тогда мальчик сильно напугался – больно уж с большим интересом Проверяющий смотрел на паренька с желтыми глазами… После, отец неделю ни слова не проронил, до сих пор неясно из-за чего. Так ведь еще внятно ответить никто не может ни о том, кто такие эти «Проверяющие»; ни о том, что они проверяют; ни о том, почему запрещено о Богах вспоминать!
* * *
Закат казался хмурым… Кольца Тессеры, вокруг которой вращалась Сонерия, затмевали хмурые тучи, да и красное солнце скрылось за надвигающейся бурей. Тишину нарушал плачь бабок, дети которых сегодня были проданы в другой клан. Желтоглазый не решился поприветствовать тех из друзей, кто вернулся – провожал до дома Диану. Пейзажи вокруг живописные: вышли они с поросшей сорняком тропы к центру деревни из деревянных изб на мощеную кирпичом дорогу. Слева – домики крестьян, а справа крутой берег широкой реки, волны сегодня необычайно беспокойны. Дети поднимались по склону холма вверх, ко дворянской улице.
- Сакрос… - тихо проговорила девочка, неуверенно взяв парня за руку. – Я глупая?
Седой молчал. Нет, Златовласка казалась странной – то речь задвинет как именитый оратор, то чепуху сморозит, будто с головой не дружит… Не знал он, что на уме девчонки. Но как же она в своем наряде выглядела мило, объятая редкими лучами заката, когда те пробивались сквозь свинцовый занавес мрачного неба! С фиарий опадала листва, кружилась в печальном мертвом танце, хрустела под ногами оборванной преждевременно жизнью.
Мальчик отвел взгляд в сторону, только спутница повернула голову к нему.
- Я люблю тебя, – робко промолвила она; смятение и ответ друга Диана прервала, продолжив свое слово. – И ты меня… Только скажи, милый друг, просто ответь: признаешься ли ты мне в любви, завидев как я играю тобой сегодня и впредь? Если без стыда хищник всех поедает, не убоишься чувства его, что под закат оглашает?