Дверь в кабак со скрипом распахнулась, и в помещение вошёл нежданный гость. Рослый незнакомец наклонил голову, чтобы не удариться о низкую притолоку, и подошёл ближе.
Первое, что бросалось в глаза при взгляде на него — едва затянувшаяся свежая рана на левой руке. Сизые шрамы на теле виднелись сквозь белоснежную полупрозрачную рубаху и выдавали в человеке воина. Незнакомец не выделялся мускулатурой, но в голубых глазах при ближайшем рассмотрении Весельчак узрел стойкость и жизненную силу.
— Желаю здравия! — произнёс гость. – Я присоединюсь к игре? — К счастью, Эймел знал её правила. Выигрывать он не собирался: чтобы завоевать доверие и уважение деревенских мужиков, лучше щедро угостить всех харом.
— Проходи, коль не шутишь, — взбодрился Хитрый Весельчак. При взгляде на гостя он подумал, что тот не знает хитростей игры, и вряд ли подозревает об утяжелённых костях. Мужчина получил шанс выпутаться из щекотливой ситуации — у него закончились деньги, и он не оплатил бы выпивку.
Игроки сидели за двумя широкими полукруглыми столами, составленными вместе. Они сделали приглашающие жесты — всё интересней, нечасто к ним в глушь забираются гости, да ещё и воины.
Когда Эймел уселся на деревянную скамью, он посмотрел на собравшихся строгим, но вместе с тем спокойным и добрым взглядом. Он взял в руки кости; немного потряс их, — кубики приятно массировали ладонь, — вложил магической Силы и кинул. Среди выпавших чисел он не увидел ни единицы, ни шестёрки, и Весельчак облегчённо вздохнул — самая слабая комбинация. Гость проиграл.
— Бывает, — сказал Эймел и улыбнулся. — Хозяин, — обратился он к владельцу таверны, который сидел среди игроков и выделялся поварским костюмом, — всем по две пинты, угощаю!
— Молодца, вот это я понимаю! — уважительно произнёс Хитрый Весельчак и вмиг проникся к гостю самыми тёплыми чувствами.
Деньги изготовляли на бумаге зелёного цвета, сделанной из твёрдого мха — он рос во всех лесах мира Алеаннэ и перерабатывался вручную (что, естественно, занимало больше времени). На купюрах изображали лучших магов прошлого; на самой ценной располагался портрет Великого. Могучие волшебники творили деньги из ничего. Купюры, созданные с помощью волшебства, ценились больше: они никогда не исчезали бесследно, не рвались и не мялись.