Раздался очередной скрип, жалюзи закрылись, погружая комнату в
темноту. Лишь масляная лампа на столе освещала писаря и бумаги
перед ним.
– Вечер добрый, уважаемый! – обратился сидящий к мужчине. –
Чем-то помочь?
– А-а-а, э-э-э. Что это было? – нашелся наконец караванщик.
– Вы о чем? – удивился худощавый.
– Вот об этом? – ткнул Ильхом пальцем в сторону барабана.
– Вообще-то, посторонним здесь находиться не положено. – вступил
в разговор второй парень. – У нас работа и Его Величество не любит,
когда телеграф простаивает.
– Как вы сказали? – поинтересовался гость, – Т-е-л-е-г-р-а-ф?!
Х-м-м, а как же этот бараб... то есть телеграф пишет?
– Он не пишет! – усмехнулся писарь, – Пишу я, а он, – кивок в
сторону напарника, – передает с помощью фонаря, который вы назвали
барабаном .
Караванщик непонимающе осмотрел парней, фонарь, бумаги на
столе.
– Ничего не понимаю. – вымолвил мужчина. – Что пишите, кому
передаете.
Ребята заговорщицке переглянулись.
– Это просто, – начал улыбаясь писарь, – Мы получаем депешу из
дворца и передаем ее дальше по цепочке. Вы разве не видели вспышки
вон там?! – парень указал ручкой за окно.
– Э-м-м. Вспышки видел но подумал, звезда мигает.
– Никакая не звезда. – развеселился другой, – это вторая башня
депешу передавала. Сейчас Гонза ее зарегистрирует, и мы перешлем ее
четвертой башне.
– Четвертой башне? – удивился мужчина.
– Ну, да, – пояснил писарь Гонза. – Если наша третья, то
следующая – четвертая. Считая от дворца. Правда, Ставор?
– Ага. – поддержал его товарищ, закрывая оконные ставни. – Гонза
почти все дописал, так что скоро и мы передачу начнем.
С этими словами парень закрыл ставни на окне, развернул прибор,
в другую сторону и отправился открывать второе.
Сквозь темноту ночи, в центре оконного прямоугольника, торговцу
померещилась яркая звездочка. Внезапно та моргнула и караванщик
понял – это не звезда...
Гонза что-то забубнил, а Ставор, вновь задергал рычажок,
наполняя комнату скрежетом и светом.
Прошло не меньше четверти часа, пока Ильхом наблюдал работу
странной парочки. Наконец Гонза откинулся на спинку стула, а
Ставор, трижды дернул рычажок.
– Все, часа через два дойдет до Ирибура. – выдохнул сигнальщик,
утирая пот со лба.
– Что дойдет? – переспросил караванщик.
– Так, депеша! – пояснил Ставор.
Глаза Ильхома округлились, став размером с золотой.