— Садись, - мать открыла дверь папиного джипа, как только я вышла из дома.
— Можно я подышу воздухом, пока папа и Даня...
— Нет, - она властно посмотрела на меня.
Не могу им сопротивляться. Мама ещё может быть иногда доброй, а вот папа... В детстве он меня почти не замечал. Даниэля тоже. А если и замечал, то только для того, чтобы гаркнуть короткое «вон».
Как назло, брат и отец задерживались.
— Не елозь. Сиди ровно.
— Почему так долго? У меня всё тело затекло.
— Сегодня необычный день. Твоему брату нужно подготовиться.
— Подготовиться к чему?
3. Глава 3. Даша
Прогулка... Ватные ноги несли меня вперёд, по маленькой дорожке, ведущей к выходу. Отделение для буйных пациентов, в котором я оказалась, было спрятано от посторонних взглядов. Странная конструкция в виде земляного холма с хлипкой деревянной дверцей. Раньше подобные строения использовали для хранения овощей или чего-то ещё. Я точно видела такие же в своём родном городе.
— Ты куда? – грубый окрик надсмотрщика заставил меня остановиться.
— Просто гуляю, - пропищала я, показательно жалким голосом.
— Гуляй вместе со всеми.
«Тяжёлым» пациентам в этом учреждении не запрещали общаться друг с другом, но и поговорить нормально не давали. Разве можно обсудить побег, если охранники внимательно прислушиваются к каждому, сказанному тобой слову?
Как же отсюда выбраться? Даже думать не хочу о том, что они со мной сделали, когда я была в отключке. Разберусь со всем этим позднее. Сейчас нет времени отчаиваться.
Воспоминания о Ярославе без предупреждения нахлынули на меня горячей волной. Сердце сжалось от боли. Неужели его действительно убили? Лучшие друзья, те самые парни, с которыми они с детства вместе. Нет! Этого просто не может быть. Внезапно объявившийся папочка специально обманул меня, что бы лишить опор. Окончательно сломать и заставить смириться со своей участью. Лишить смысла жизни. Моя новая старая знакомая говорила, что местные эскулапы бояться за мою судьбу. Думают, что я могу навредить себе. Как же они заблуждаются.
— Прогулка окончена, - зычный голос призвал всех «пациентов» возвращаться в свои палаты.
Хотя какие там палаты? Камеры самые настоящие. Это не больница, а тюрьма для неугодных. Даже не тюрьма – хуже. Зэки могут общаться с близкими, получать передачки, жаловаться правозащитникам в конце концов. А ещё их рано или поздно отпускают на свободу.