Машины ехали по улицам, а я рассматривал простые крестьянские
дворы, которые составляли основу станицы. Да. Здесь жили крестьяне.
Рабочие люди, что всю жизнь общались с землей на ты. Простые нравы,
простые мысли. Как же мне этого не хватало в прошлой жизни.
Деревянные заборы сменялись плетенками, а те прозрачными
заборчиками из крашеных жердочек.
Перед многими домами и хатками раскинулись приусадебные участки.
Тут и там деловито бродила домашняя птица: сердито провожали нас
гуси; куры опасливо юркали из-под колес; на чьем-то заборе сидела
летучая индоутка.
Вот, детишки играют в прятки, шуруя по всей улице. Когда мы
проезжали мимо, они все застыли, уставившись на машины любопытными
глазками. Старики упрямо сидели на лавках и отмахивались от мух
зелеными веточками ореха. Грозили деткам, чтобы те не попали под
машину.
На углу, у зеленого забора, сидела за деревянным столом целая
компания старушек. Шумные и веселые, они играли в лото на
копейки.
Станица буквально тонула в зелени: тут и там росли высокие
орехи. На перекрестках раскинули жгуты-ветви могучие ивы. Зеленели
россыпью плодов придорожные сливы.
Сквозь хлипенькие заборы можно было видеть личные огороды людей.
Там аккуратными рядочками росла картошка, а в стройных шеренгах
ждала созревания зеленая кукуруза.
Когда мы достигли центра станицы, многое преобразилось.
Кончились тихие домишки и огороды. Здесь, на площади, перед
красного кирпича зданием сельского совета раскинулся рынок.
Кашевой загудел в клаксон, требуя прохода, когда многочисленные
зеваки заполонили дорогу перед машиной. Казалось, чего тут только
не продавали: молоко и овощи, одежду и посуду, хлеб и душистые
булочки.
Выглянув из окошка, я с наслаждением вдохнул сладковатый аромат
свежего хлеба. Он был так силен, что глушил собой даже стойкий
запах машинного масла, что царил в кабине. Когда я почувствовал
запах хлеба, в голове тут же пробежала мысль о моем доме. О моей
семье.
Однозначно было ясно, что неизвестно каким чудесным образом,
после смерти в две тысячи двадцать третьем, я перенесся в
восьмидесятые. Почему так произошло? Я не знаю. Но я совершенно
точно убедился, что попал в свое же прошлое. Пусть и с
незначительными изменениями. Однако, оно было настоящим и живым.
Все тут можно было потрогать и попробовать. И это до конца не
укладывалось в голове.