— Ну где ты там с салом-то?
— Несу-несу!
Сейчас, в этот самый момент, больше всего мне хотелось увидеть
живую сестру. Сейчас ей должно быть семнадцать лет. Совсем еще
девочка. Почти ребенок. И хоть в действительности, мы росли вместе,
сейчас, с высоты прожитого, мне казалось, будто я нянчил ее совсем
ребенком.
— Ну Светка!
— Иду-иду!
— Отца позови! Я накрыла!
— Папаня, мама тебе наложила!
Я сел за стол, как ни в чем не бывало. Отложил сырое от моего
лица и шеи полотенце, которое дала мне мать. Мама спрашивала, как
прошел день. Как дела в гараже и что было нового.
“Все новое! — Хотелось мне ответить ей, — все новое и
одновременно такое чудесно старое! А главное — вы! Вы снова со
мной!”
Однако говорить так я не мог. И отвечал простыми, но приемлемыми
обыденностями.
А потом на веранду из коридора вышла Света.
— Игорек! Ты чего-то долго? — Звонко сказала сестра, когда
взгляд ее светло-голубых, словно бы светящихся глаз, упал на меня,
— ничего там у тебя не случилось?
— Поломался по пути в Армавир, — улыбнулся я Светлане, —
пришлось брать на буксир мою машину. Тащить в гараж, да
ремонтировать. Вот и задержался. А как твои дела? Как готова к
новому? К учебе-то? К экзаменам?
Помнил я, что в этом году, семнадцатилетняя Света окончила
школу. Прошла десять классов и собиралась поступать в армавирский
медицинский техникум, на медсестру. Вступительные испытания должны
были в середине августа, а учеба в сентябре.
Будет она там знатной невестой: высокая, стройная девица с
длинной русой косой, ясными глазами и смешными ямочками на румяных
щечках. Боюсь, как бы ни пришлось от нее женихов отгонять.
— Да уж не терпится, — улыбнулась Света и присела за стол. Мама
тут же налила ей в тарелку дымящегося борща, — очень меня экзамены
волнуют. Быстрей бы уже сдать и все.
— Сдашь, — сказала матушка, проворно бегая полными руками по
столу, нарезая сало и хлеб, — ты ж была отличница. Справишься.
— Очень постараюсь, — растерянно улыбнулась Света, — ну и еще
переживаю, что город. Что одной будет непривычно в общежитии. И
вроде бы… — Света прижала к груди ручки, — вроде бы и хочется, а
вроде бы и колется.
— Ничего не бойся, — улыбнулся я Свете в ответ, — и не
пропадешь. Будешь приезжать по выходным. И на праздники.
— Тебе-то легко говорить, — засмущалась Света, — это ты у нас
ничего не боишься. Вон как Серого в пыли извалял. А я все еще боюсь
его. Вдруг снова придет скандалить. Или где поджидать меня
станет.