У некоторых мужиков постарше, хотя они тоже поглядывали на
молодую девушку, была другая проблема: как скрыть перед
медсестричкой запах перегара. И выходили они из этой проблемы все
по-разному.
Видел я, как за забором гаража стоял Иван Калиненок. Пожилой,
черноусый и угрюмый, он медленно двигал челюстью. Совершенно с
равнодушным лицом живал Иван беленькие, как косточки, зубчики
чеснока. Один за другим, он брал их с плоской грубой ладони и
отправлял в усатый рот.
Прямо за диспетчерской, почти не таясь, расположилась другая
пара. Один мужик держал в руках граненые стаканы. Второй же бережно
разливал по ним подсолнечное масло из бутылки.
— Ну, — сказал один, видимо, по привычке, — твое здоровье!
— Чтоб хотелось и моглось! — Добавил почему-то второй.
Оба разом опустошили стаканы. Принялись, надувая щеки, полоскать
рты.
Когда пришел мой черед, чуткая на перегар Маша, а может быть и
Глаша, отстранила уже троих. Я прошел в коридорчик. Занял
деревянный стул перед партой. Первым делом принялся рассматривать
Машу-Глашу.
Была она еще красивее, чем видел я в окне. Даже ее сидячее
положение и парта не могли скрыть стройной талии и объемной груди.
Грудь её против воли девушки вызывающе натягивала скромную
сестринскую форму.
Лицу медсестрички показалось мне, что есть в ней что-то
неуловимо кавказское. Какая-то капелька крови, что подселили ей
когда-то предки, вылилась теперь в четкие, но тонкие и мягкие черты
ее лица. В фигуристый девичий стан.
Девушка перелистнула страницу учетной книги. Не глядя на меня,
спросила:
— Фамилия?
— А давай меняться? — сказал я просто и с некоторой
усмешкой.
Девушка на миг замерла, подняла на меня любопытные темные
глаза.
— О чем это вы? — Нахмурилась она.
— Я тебе расскажу, чьих я буду, а ты мне свою фамилию
скажешь.
Медсестра было открыла рот, словно желая высказать свое имя, как
при знакомстве, но сомкнула пухлые губки, опомнившись.
— Ну так как? — Улыбнулся я.
— Мы с вами, товарищ, — задрала она носик, — не в буфете
знакомимся. А в гараже проходим утренний водительский смотр.
— А иначе нечестно выходит, — с улыбкой сказал я, — вы мою
фамилию узнаете, а я вашу — нет.
— А вам моя фамилия для какой цели надобна? — Изобразила девушка
строгость, но я видел, как легко выступил румянец на ее белокожем
лице.
Весь коридор замер. Мужики и парни, что галдели позади, вдруг
затихли, как бы ожидая развития событий.