- Но прошел слух о моем «аресте», и вы
все решили лично вмешаться. Благодарю вас, друзья, однако сейчас
лучше озаботиться дальнейшей обороной наших позиций.
Подчинённые расслабляются. Фрейзен
бросает на меня благодарный взгляд. Ему только противостояния с
моими обозленными бойцами не хватало.
- Поручик, - тихо спрашиваю Фрейзена, -
мне следует сдать оружие?
- Увольте, господин ротмистр, это
излишне, - шепчет он, не сводя глаз с моих орлов.
- Японцы, вашбродь! – заполошно орет на
бегу какой-то солдатик.
Все как по команде смотрят на него.
- Рядовой Лапшин, господин ротмистр, -
солдатик еле переводит дух, вытягиваясь по стойке смирно перед
нами, - велено передать: японец снова в наступ пошел.
- Кем велено?
- Господином есаулом Скоропадским.
Поворачиваюсь к Фрейзену.
- Поручик, ввиду неприятельской атаки,
вынужден попросить у вас отсрочки до её отражения. Можете обождать
в тылу, пока мы тут закончим.
Лицо Фрейзена покрывается багровыми
пятнами.
- Господин ротмистр, ни мои предки, ни я
не привыкли праздновать труса перед врагом, когда другие сражаются.
Прошу считать меня в вашем распоряжении.
- Тогда на позиции, поручик. Как вас по
батюшке?
- Николай Карлович.
- О, так мы тезки!
Поручик улыбается.
Бегом спешим к траншеям. Солдатики,
спутники поручика, топают сапогами у нас за спиной.
- Как у вас с патронами?
- По паре запасных обойм.
- Негусто. Ничего, поделимся. И снимите
фуражку, перед тем как высунуться из окопа. Лучшей мишени, чем
белое – не придумать. А среди японцев полно отменных стрелков.
В окопах суета. Уцелевшие бойцы занимают
места, всматриваясь в движение противника по полю перед нашими
позициями.
Прошу у Цируса бинокль. Навожу и
подкручиваю окуляры.
Противник наступает силами до роты
примерно и без артиллерийской поддержки. Какая-то сборная солянка.
Помимо гвардейцев Хасэгава Есимичи, в рядах наступающих на наши
позиции – какие-то явные тыловики, даже легко раненые.
- Господа, перед нами явный жест
отчаяния – противник выгреб до дна возможные резервы. Отсутствие
артподготовки говорит, что и со снарядами у них в артиллерии сейчас
просто швах.
- Это, конечно, утешает, - почти кричит
Скоропадский – у него после контузии еще туго со слухом, - но и нас
тут человек шестьдесят.
- При обороне потери наступающих в три
раза больше, чем у обороняющихся.