При том, что поэт умирал в муках, он нашёл в себе силы привести
дела в порядок и составить завещание. И даже с пулей в животе,
написал письмо Николаю Первому с прошением о помиловании
секунданту.
Ответ императора гласил, что он позаботится о семье Пушкиных, а
наказание для секунданта будет самым мягким. А ещё император
прощает долги Пушкину и выкупает из залога родовое имение. Тогда
как сама семья получает приличную разовую выплату для достойного
существования и обеспечивается пенсией на долгие года. А дети
Пушкиных заочно зачислены в пажи[1].
[1]К примеру, старший сын поэта – Александр Александрович
Пушкин, дослужится впоследствии до генерала от
кавалерии.
28 января в 14:00 через слуг поэта даже Дантесу пришла записка
со словами поэта:
«Я вас прощаю. У меня раздроблено бедро. Передайте
Екатерине, что она тоже помилована».
При чём тут вообще сестра Натальи? Ещё одна загадка. Похоже,
интриг в семье Пушкиных и Дантесов ничуть не меньше, чем в ином
современном драматическом сериале.
Ладно, всё это здорово: история, домыслы, фантазии мозга. Но
сидеть на шее тётушки-куратора и тем более, рода, я всю жизнь не
собираюсь. Надо работать, а не фантазировать и ни от кого не
зависеть.
Жаль, пока идёт учёба, занимаюсь лишь подработками. Помимо сна и
занятий остаётся не так много свободного времени.
Чем же я занимаюсь? Репетиторством по русскому языку и
литературе. Это значит, что почти каждый день хожу к своим
ученикам. Обычно, после обеда, ближе к вечеру. Сейчас часы
показывают, что пора к Дарье Свиридовой.
Дашка прикольная. Весёлая девчонка с парой русых косичек и
забавными веснушками. Когда рассказывает стихи, всегда краснеет. В
этот момент я откидываюсь на стуле и стараюсь ни о чём не думать,
просто кайфую от картинки и придерживаюсь правила «смотри, но не
трогай».
Это тот человек, который всегда рад тебя видеть. Обнимет при
встрече, как родного, выдаст тапочки и обязательно нальёт чаю, не
забыв насыпать печенек в вазочку. А когда сама делает выпечку, по
квартире всегда витают приятные ароматы. Пахнет – закачаешься.
В этот раз она не встретила на пороге, но дверь открыта, а из
комнаты доносится:
– Саша, я сейчас!
– Ну что, Дарья Сергеевна, выучила? – говорю ей ещё из коридора,
разуваясь. – Или опять стихи читать будем?
Между нами разница всего два года с небольшим, она мне «тыкает»,
но я всегда к ней «на вы», чтобы держать дистанцию и напоминать,
что мне глазки строить бесполезно. Я педагог, а не хрен
собачий!