– Боюсь, тетя Эльза, что уже я окажусь
недостаточно хорош для такого совершенства.
– Боишься? Я думала, нашим военным страх
неведом. Гюнти, ты обязан на ней жениться.
– Тетушка, – расхохотался я. – Мы с девушкой
даже незнакомы. Вполне возможно, что при первой же встрече мы
испытаем к друг другу такое отвращение, что и второй не
понадобится, а ты уже говоришь об обязательствах.
– Ты и не понравишься? – снисходительно
сказала она. – Гюнти, не рассказывай сказки, захочешь –
влюбится.
– Преувеличиваешь.
– Ничуть. Не поверю, что она в тебя не
влюбится.
Уверенность тетушки умилила, но не настолько,
чтобы пойти навстречу планам, не совпадающим с моими.
– Тетушка, если она столь хороша, то ее родные
явно захотят ей партию получше, чем твой скромный племянник.
Представляешь, как будет страдать бедная девушка, если влюбится в
меня, а встанет у алтаря с другим?
– Не думаю, что опять подвернется бесхозный
герцог, – едко заметила тетушка. – И потом, не заметила, чтобы
Матильда так уж страдала.
Прием был запрещенный, но упоминание бывшей
невесты не слишком продвинуло мою дражайшую родственницу к цели.
Злость на собеседника не способствует взаимопониманию. Но тетя
права, Матильда не страдала. Моя бывшая невеста выходила замуж в
уверенности, что в наших отношениях ничего не изменится. «Гюнти, ты
же понимаешь, такой шанс выпадает один раз в жизни, – ничуть не
стесняясь ни обнаженного вида, ни своих слов, говорила она. –
Неужели ты считаешь, что я недостойна быть герцогиней? От жизни
нужно брать все самое лучшее. Ты тоже женишься на какой-нибудь
богатой родовитой дурочке, но любить-то мы все равно будем друг
друга. И кто знает, не будет ли следующий наследник герцогства
иметь твою кровь?» Тогда я ничего не сказал, молча оделся и ушел,
но отвращение получил не только к Матильде, но и к браку…
– Не думаю, что имеет смысл об этом
говорить.
Голос прозвучал столь холодно, что, пожалуй,
даже у отца не получилось бы лучше. Но увы, тетушку таким не
приморозишь. У нее иммунитет к семейной магии Штаденов.
– Гюнти, пришло твое время отрабатывать то,
что в тебя вложили, – заявила она. – Думаешь, твой перевод в
столицу было так легко устроить? Знаешь, чего мне это стоило? И все
для того, чтобы у тебя появилась наконец возможность выбора.