Это извращение какое-то – подниматься чуть свет, чтобы собирать
в школу здоровых лбов, которые сами могут себя обслужить! Но когда
были детьми, мы воспринимали это как прямую родительскую
обязанность.
Пока не отключили воду, я пошел в душ, хотя в подростковом
возрасте максимум, что делал по утрам – чистил зубы и умывался, так
меня приучили. Освежившись, посмотрел в зеркало на свое подбитое
лицо. Пухлый пацан со взглядом матерого волка.
Сегодня мне предстоит встреча с единственным другом Ильей, с
которым мы всю жизнь были не разлей вода. Кроме того, наверняка
побитые гопники со дня на день придут выяснять отношения, и тут бы
мне понадобился отцовский обрез и патроны с солью. Но обрез уехал
типа на рыбалку. Вспомнилось, как мелкий Борька, не выговаривающий
шипящие, сказал: «Папа на ыбалке поймал суку». Как же ты был прав,
малыш!
Да и однокласснички мои – те еще красавцы. Забавно, но я даже
немного волнуюсь. Мое отражение хищно оскалилось.
И ведь если буду утверждать, что в меня вселилась душа, скажем,
маршала Жукова или Сталина, поверят ведь! И в дурку не упекут.
Верят же во всяких Анастасий, Порфириев Ивановых и прочих Чумаков —
время такое веселое. Зеленые человечки только начали похищать
людей, «Секретные материалы на подходе», а кликуши превратились в
уважаемых пророчиц.
Захотелось коньяка. Ха-ха, «Метаксы» подпольного розлива. Работа
мне предстояла колоссальная. Итак, начнем!
В ванной меня сменила Наташа, я отправился в кухню, где мама
замерла у плиты и посыпала омлет укропом. Вспомнилось, что яйца в
поселке были своеобразной валютой, яйцами расплачивались за услуги,
меняли на другую еду. Мама умела шить, и соседи из частных домов,
которые держали кур и свиней, с ней расплачивались едой.
Глаза у мамы были красные, потому я придержал предложение больше
нас в школу не собирать, сел за стол. Она потянулась к тарелке,
положила мне кусок омлета, налила чай и поставила на стол.
— Спасибо, мамуля, — проговорил я, прикончил омлет и принялся
мыть оставленную с вечера гору посуды.
Специальное средство было, видимо, в дефиците, и я справлялся
содой. Мое усердие мама оценила по-своему. Когда из ванной пришла
Наташка, кивнула на меня.
— Посмотри, какой Павлик молодец! Вот что, тебе трудно было
помыть посуду с вечера? Ты так обнаглела, что и за собой не
убираешь!