На литературе Вера Ивановна вызвала меня – в классе захихикали.
Я кратко пересказал содержание – как это было принято. Причем за
сорок с копейками лет я здорово прокачал красноречие, и
одноклассники слушали меня, разинув рты. Потом я пустился в
рассуждения, что было бы, если бы княгиня ответила Желткову,
незаметно вовлек в диалог Веру Ивановну, подключил Санька Кабанова
– мол, хотелось бы ему жениться на княгине. Обратился с тем же
вопросом к мажористому Райко, и понеслась жара!
Девчонки все как одна голосили, что да, было бы счастье, потому
что – любовь же! Настоящая! Парни склонялись к тому, что есть люди,
которые готовы отдать почку, хоть она реципиенту и не нужна, ему бы
смелость. Или сердце. Или мозг.
Я перестал быть даже дирижером, разгорелся жаркий гендерный
спор, который вышел на новый виток. Учительница глазам поверить не
могла, как оказывается, зацепило произведение учеников! Она,
наверное, такого никогда раньше не видела у себя на уроке.
В общем, двоечники были мне благодарны, что на них не хватило
времени, а я получил жирную пятерку в дневнике и благодарность на
три строчки. Ну все, теперь меня точно на олимпиаду зашлют.
— Круто ты урок провел! – оценил Илюха мой креатив на большой
перемене. – Долго готовился?
— Особо не готовился, как-то само получилось, — пожал плечами
я.
Большая перемена создавалась для того, чтобы ученики перекусили
в столовой, но при тотальном безденежье это могли себе позволить
разве что два наших мажора, остальные ели то, что взяли из дома.
Причем если достать яблоко, сразу налетит стая саранчи с криком:
«Дай кусить».
Мы вышли из кабинета последними, если не считать дежурных,
вытирающих с доски. Илья достал два бутерброда с сыром, один
протянул мне. В нашем доме сыра отродясь не водилось, а колбаса
бывала лишь по праздникам. Родители Ильи, люди интеллигентные и
небедные, догадывались об этом, потому всегда давали Илье перекус
на двоих, чтобы он подкармливал меня.
— И все-таки опасно ты себя ведешь, — сказал Илья. – Гопники
этого не забудут.
— Посмотрим, — ответил я. – Илюха, пообещай не лезть, если будет
замес. Это моя война.
— Не буду обещать. Потому что ты за меня все время
подписываешься.
Вспомнились наши последние минуты, как я тащил его на себе, хотя
мог бы дать стрекоча. Илья поступил бы так же. Так уж у нас
повелось с самых младших классов: держаться друг за друга. Как еще
выжить ментенышу и профессорскому сыну? Нам бы на единоборства
походить, желательно – на самбо, но в нашей деревне не было ничего
такого. Тренерам платили копейки, и большинство ушло торпедами в
банды. Зато имелась музыкальная школа. Музыканты в бандах не
нужны.