Я не произнесла ни слова, лишь несколько раз мысленно повторила
странное имя, коем меня называли. Вынужденно подчинившись правилам
жестокой игры, надеялась, что в этот раз там, куда меня несут, мне
будет не больно.
Идти пришлось долго, мы всё время куда-то сворачивали,
поднимались и снова спускались. Сквозь мутную пелену я смогла
разглядеть лишь каменные стены, потемневшие от времени деревянные
балки перекрытия над головой и яркие, расплывчатые пятна света,
исходящего от ламп.
Под мерное укачивание, согревшись жаром тела нёсшего меня
мужчины, я незаметно для себя уснула. Пробудившись, к сожалению,
слишком быстро от ощущения полёта и заботливого причитания.
— Ох, госпожа, и досталось вам… сейчас, есть у меня нужные травы
и мази, хоть и поистратился, но немного придержал…
— Виллум, у госпожи синяки на шее, у Йорга разум помутился? —
неожиданно громко раздался звонкий девичий голосок, резкой болью
отозвавшийся в моём воспалённом мозгу.
— Думаю, это Гуннар постарался… Бергит, вода горячая нужна и
ткань неси, — тихо ответил мой спаситель и тут же, чуть завысив
тон, приказал, — Милас, иди и сообщи всем, чтобы собрались в
зале.
— Госпожа не выдержит, — обеспокоенно проговорил всё тот же
женский голос, ласковые и осторожные пальчики пробежались по моему
лицу, и вскоре к разбитой губе приложили холодную тряпицу.
— У неё нет выбора, иначе смерть… Йорг сделает всё, чтобы стать
главой и хранителем рода.
— Помоги нам Владычица, — всхлипнула девушка, бережно
приподнимая мою голову.
Слушая странный разговор, я так и не решилась открыть глаза и
взглянуть на тех, кто, похоже, не желал мне зла. Я была уверена,
стоит мне только дать понять, что очнулась — больше я ничего не
узнаю, а мне очень нужна информация, чтобы попытаться покинуть это
проклятое место.
— Придержи здесь, надо снять с госпожи эти тряпки, — проговорил,
судя по голосу, Виллум, меня чуть приподняли, а у лица чем-то
громко щёлкнули, отчего я испуганно дёрнулась и распахнула
глаза.
— Госпожа, простите — это ножницы, мне надо разрезать ткань,
чтобы снять с вас грязные лохмотья, — поспешил успокоить меня
мужчина с окладистой бородой, с седыми, длинными волосами и
удивительно добрым взглядом.
Я промолчала… настороженно следя за каждым движением мужчины.
Тот, ободряюще улыбнувшись, медленно поднёс большие, грубо
изготовленные ножницы к моему плечу и так же медленно сжал лямку от
ночной рубахи между двумя острыми лезвиями. Со второй частью он
справился уже быстрее, и через пару минут я была обнажена. Странно,
но своей наготы я не стеснялась, меланхолично наблюдая за Виллумом
и за его помощницей, время от времени морщась от боли, и пыталась
сквозь маскарад разглядеть их настоящих. Но они настолько вжились в
роль, что с каждой секундой мне становилось всё страшнее, а ещё они
перестали разговаривать, лишь изредка перебрасываясь ничего не
значащими фразами.