Мне безумно сильно. До боли в мышцах и скрежета зубов требуется его увидеть, и просто услышать его голос.
Мужчина игнорирует меня, хмыкнув, скрываясь за дверью. А я обессилено падаю в кресло, понимая, что здесь я никто. И все мои просьбы это бессмысленное сотрясание воздуха.
Всхлипывая ковыряю плов в тарелке. Слезы комом застревают в горле и я отчего-то боюсь давать им волю. Вдруг, Кир все же придет, а тут я, с красным глазами и распухшим носом. И только подумав об этом, начинаю рыдать в голос.
Долго стою под душем, прячу постыдные слезы, сливающиеся с горячим потоком и утекающие в канализацию. И только когда спазмы прекращаются, выключаю воду, и обтеревшись полотенцем выхожу в комнату, собираясь забыться беспробудным сном.
Но открыв дверь ванной вздрагиваю, заметив высокую широкоплечую фигуру, стоящую у окна.
Сердце замирает, а в следующее мгновение разгоняется до немыслимых скоростей.
Он здесь! Пришел!
Меня кидает сначала в жар, а затем сковывает холодом, за которым накрывает новая горячая волна. Проходится по телу, оседая в груди.
Кир медленно оборачивается, и мой пульс учащается. Встречаюсь с его холодными синими глазами и совершенно теряю связь с реальностью. Чувствую лишь жжение на коже от его внимания. Он проходится взором по моему телу и каменеет. Никак не сфокусирует взгляд, исследуя мое тело, но наконец поднимает голову и смотрит мне в лицо. Тогда я вижу, как темнеет его радужка и разгорается пламя в его взгляде. Стыдливо опуская веки, только теперь вспомнив, что стою перед ним лишь завернутая только в полотенце.
Кирилл тяжело сглатывает, а затем будто опомнившись тихо говорит:
— Вот он я, — звучит хрипло. — Говори, зачем звала? — и шагает в мою сторону, пожирая меня абсолютно дикими глазами.
Мия
Язык прирастает к небу, а кровь в висках шумит так громко, что кажется, от этого дикого шума я сейчас оглохну. Кир останавливается всего в шаге от меня и смотрит сверху вниз. Кожа пылает под его пристальным взглядом, а я теряю дар речи, не зная с чего начать.
— Ну, же! — низкий голос отдается тяжестью внизу живота, резонируя с дрожью в теле. — О чем ты хотела поговорить… — замолкает, и я вскидываю на него взор. — Ми-и–и-я-а-а, — растягивает мое имя, и от этого подгибаются колени.
Кожа покрывается мурашками. Кажется, что я дышу даже микро дозами, боясь выдать то, насколько взволнована его появлением, а теперь еще и близостью.