— В городе все тихо. Как я поняла,
баба та, у которой ты одежду и деньги стащила, шум не поднимала и в
полицию не заявляла.
— Денис ей, видимо, все
компенсировал.
— Будет без полиции тебя искать?
— Пока да, — кивнула я. — У него
хватит ресурсов.
— Он кто у тебя? Бандит?
— Хуже, — поежилась я. — Он
бизнесмен, очень влиятельный бизнесмен.
— Ясно, из тех, что мнят себя
господом богом, — усмехнулась Любаша.
— Или дьяволом.
— Э, нет, Таюша. Мразь он конченная,
а не дьявол. — И после долгой паузы сказала: — Я однажды вот такому
дьяволу размозжила башку.
Я удивленно уставилась на Любашу.
— Я ж сиделица. Семь лет чалилась на
нарах.
— За… за что? — охрипшим голосом
спросила я.
— За убийство. Вот такого же дьявола,
как у тебя, прибила собственными руками. Бил он меня крепко. А
потом и дочку, Манюню мою, начал поколачивать. Я сначала не знала.
Она мне не говорила. При мне-то он ее не трогал. — Любаша затушила
окурок и вытащила новую сигарету. — Ну а потом допился до того, что
и при мне стал руку поднимать. — Она выпустила кольцо дыма. —
Кончила я его, в общем. И знаешь, ни о чем не жалею. Вернуть бы все
назад — поступила бы так же.
Мы молчали долго. Любаша окунулась в
воспоминания, а я переваривала услышанное. Мне сложно было
поверить, что над Любашей много лет измывался муж. Она была из тех
женщин, которых побаивались мужчины. Такая и матом покроет, и в
глаз подсветит. Будто прочитав мои мысли, Любаша сказала:
— Ты не смотри, что я такая. В
молодости я совсем другая была. Маленькая, худенькая. Мухи не
обижу. Ну а потом вышла замуж за урода этого. Долго терпела, и вот
не вытерпела, порешила. А тюрьма… Она кого хошь изменит. Но лучше
тебе этого не знать.
Она слезла с подоконника и захлопнула
окно.
— Не знаю, как ты в это дерьмо
влипла, Тая, но понимаю, почему уйти не смогла сразу.
— Такие не отпускают, — прошептала
я.
— Ничего, девочка, — вздохнула она. —
Давай-ка с тобой билетик купим на ближайший поезд, и завтра я поеду
по магазинам, куплю тебе в дорогу кое-чего.
— Да я не знаю даже, куда мне
ехать.
— Есть одно место. Он тебя там не
найдет, — пообещала Любаша.
Мне хотелось ей верить, но разве было
на этой земле место, в котором он не сможет меня отыскать? Вряд ли.
Но может быть у меня будет длительная передышка. Передышка, которая
была мне необходима больше, чем воздух. А потом я побегу
дальше…