Глава
1
— Она
точно не проснётся? — Сквозь пелену и боль до меня доносились
приглушённые голоса.
— Точно.
Доктор ей двойную дозу успокоительных вколол. От такого и слон не
проснётся, — послышался ворчливый ответ. — Поезжайте домой, ничего
с вашей женой не сделается.
—
Смотрите, если с ней что-то случится, я с вас голову сниму! —
прозвучал грубый ответ.
— Говорю
вам — будет спать как убитая до самого утра, а то и
дольше.
Я
попыталась пошевелиться, но тут же каждая клеточка тела отозвалась
болью. В глазах потемнело, однако даже сквозь боль я не расслышала,
а скорее почувствовала звук открывавшейся двери. Я тут же замерла,
плотно сомкнув веки.
— Ну,
убедились? — спросила медсестра. — Говорю же вам — спит!
— Ладно,
— раздался голос мужа. — Я вернусь в шесть.
— У нас
часы посещений с девяти.
Дверь
скрипнула, закрывшись. В коридоре послышались удаляющиеся шаги.
Муж, кажется, что-то ещё говорил, а медсестра продолжала
ворчать.
Только
когда вдалеке захлопнулась ещё одна дверь, я позволила себе
выдохнуть и открыть глаза. Шаги за дверью приблизились, но я не
боялась: это медсестра вернулась на дежурный пост. Муж ушёл. Звук
его шагов я бы узнала из миллиона других.
— Как же,
двойную дозу им, — усмехалась медсестра, чей голос эхом разносился
в пустом помещении. — У нас и одинарная-то как в войну хлеб по
карточкам. Понаехали со своих столиц и требуют, требуют, требуют.
Сволочи.
Она ещё
долго что-то бубнила, и я старалась сосредоточиться на этом звуке,
чтобы не уснуть. Мне ни в коем случае нельзя было спать, потому
что, если усну, лишусь, может быть, единственного шанса в своей
жизни.
Не знаю,
сколько прошло времени, пока в коридоре все не стихло. Когда
наконец-то наступила долгожданная тишина, я ещё какое-то время
полежала, не двигаясь. Однако вскоре раздался раскатистый храп:
медсестра уснула.
Я
попыталась сесть, но тут же перед глазами все поплыло. Кое-как
совладав с подступившей тошнотой, я спустила босые ноги на ледяной
пол и осмотрелась. Один глаз заплыл, и видеть им я практически не
могла. Предплечье было перевязано. Я знала — на нем рваная рана.
Ребра болели так, что дышать было больно, поэтому я делала
маленькие отрывистые вдохи и медленно-медленно выдыхала. Болела
спина где-то над копчиком. Там наверняка уже вызрела фиолетовая
гематома. Такие же покрывали живот и грудь. Мизинец левой руки был
плотно забинтован и зафиксирован. Сломан. Поняла я. Ничего. Не
впервой. Эта рана беспокоила меня меньше всего. Меня вообще сейчас
мало беспокоили синяки, переломы и гематомы. Главное — я могла
шевелить ногами, а значит, у меня был шанс.
