Я обошла
здание автовокзала и вздрогнула, когда ночь огласил рык
заводящегося мотора. В дальней части автозаправки оживал и кряхтел
старенький пазик. Не успев подумать, что я делаю, я бросилась к
нему:
—
Подождите! — заколотила я в закрытую дверь.
— Чего
тебе? — раздался грубый голос водителя, приоткрывшего
окно.
— Куда
идёт этот автобус?
— За
кудыкину гору! Не видишь, что ли, служебный, рабочих
вожу.
Только
сейчас я заметила на двери пазика приклеенный лист бумаги с
надписью «Служебный».
— А тебе
куда надо-то? Я до Смоленска еду.
— Мне как
раз туда и надо, — задыхаясь от боли и страха, тут же соврала
я.
— Могу
подкинуть, — смилостивился водитель и наконец открыл
дверь.
Я
забралась внутрь.
— Вперёд
садись, — грубо сказал он.
Я с
опаской поглядела на шофёра, но все же села вперёд, как он просил.
Когда я разместилась на сидении, пытаясь восстановить сбившееся
дыхание, водитель вдруг зажег лампочку. Я зажмурилась. Заплывший
глаз кольнуло острой болью.
Водитель
присвистнул, а я с удивлением поняла, что шофер — женщина. Просто
голос у неё был такой прокуренный и низкий, что, не видя лица,
легко было принять ее за мужчину.
Женщина с
любопытством осмотрела меня и наконец тронула пазик с
места.
Уехать на
автобусе, которого не было в расписании автовокзала, было наилучшим
вариантом. Муж сначала будет искать меня в Москве. Он наверняка
подумает, что я уехала на одном из первых двух автобусов. Он,
конечно, пройдёт и в здание железнодорожного вокзала, узнает, не
видел ли кто меня и не покупала ли я билет. Меня вдруг прошиб
холодный пот.
— А касса
автовокзала во сколько открывается?
— Ни во
сколько, — тут же отозвалась женщина.
— Как
это?
— Нет
давно кассы. Стоят автоматы, в них и покупают билеты. А если
сломаны, что бывает чаще всего, то прямо у шофёра.
Я
облегченно выдохнула. Значит, он не сможет узнать у кассира, на
какой автобус я взяла билет. Проверит сначала первые два маршрута.
Третьим, кажется, был автобус на Вязьму, потом — на Смоленск.
Значит, в Смоленске я не останусь надолго. После неудачных поисков
в Москве, там он тоже будет искать. Но хорошо, что эта женщина
отвезёт меня туда. Хорошо, что не в Москву.
Водитель
сунула сигарету в зубы и вдруг спросила:
— Кто это
тебя так разукрасил?
Я
вздрогнула.
—
Никто... Сама упала.
— Ага,
сама, — грубо хмыкнула женщина. — Знаем, падали.