Я криво улыбнулся, пытаясь вспомнить, откуда знаю этого парня.
Он, как и все встреченные мной люди, внешне смахивал на китайца. И
говорил на языке, похожем на китайский. А я почему-то его прекрасно
понимал и даже умудрялся бегло отвечать.
- Что с твоими руками, братец Пэн? – имя всплыло в памяти само
собой, стоило только назвать его «братцем».
Эта фраза будто прорвала плотину, и на меня обрушился поток
воспоминаний. Его звали Пэн Чао, и он был вторым сыном местного
плотника. В отличие от отца и старшего брата, «братец Пэн» не видел
своего будущего в семейной профессии и мечтал стать мастером боевых
искусств. Но не имея возможности обучаться у мастера, пытался
тренироваться самостоятельно. Он по крупицам собирал все истории,
новости и слухи о мастерах боевых искусств и надеялся когда-то
создать собственный стиль.
- Немного перестарался на вчерашней тренировке, - поморщился он,
разматывая бинт с правой руки. – Как ты знаешь, я каждый день
забиваю пятьдесят гвоздей каждой рукой, а потом разбиваю пятьдесят
черепиц. Но пока не могу ощутить свою внутреннюю энергию. Вчера
решил удвоить количество, вот только руки пока не выдерживают.
Видишь?
Он показал мне ладонь лилового цвета, раздувшуюся до размера
крупного апельсина и покрытую множеством ссадин и царапин.
- Буду продолжать через боль, пока не достигну просветления! –
громко выкрикнул он в небеса, заставив меня дёрнуться от вспышки
головной боли.
- Если ты каждый день делаешь одно и то же, но это не приносит
успеха, может быть, ты делаешь что-то не так? – раздраженно спросил
я. – Может быть, стоит прекратить калечить руки и немного
поработать головой?
Пэн Чао посмотрел на меня, словно первый раз увидел.
- А ведь правда, - прошептал он. – Почему я сосредоточился на
одних только руках? Давно нужно было попробовать головой. Спасибо,
брат Вэй, ты очень помог! Мне пора.
Пэн Чао коротко поклонился и убежал домой.
- Но я же… - я замер с поднятой рукой посреди дороги. – Не это
имел в виду.
Братец Пэн меня уже не услышал. Догонять его я не стал,
посчитав, что он решил так подшутить надо мной. Не будет же он и
правда забивать головой гвозди? Вместо этого я направился в центр
города, где немного оттаявшая память обещала найти приличный
обед.
Немного поплутав узкими улочками, я вышел на широкую площадь,
забитую торговыми лавками. Городской рынок встретил меня шумом
активной торговли и ароматами готовящейся еды. Среди покупателей
сновали разносчики с тележками, продающие разнообразные закуски. Но
меня больше привлекали маленькие кафе, где под бамбуковыми навесами
ловкие повара на открытом огне что-то готовили в воках, а перед
ними за длинной стойкой сидели посетители, за обе щеки уплетая
горячий обед.