После завтрака Кая нашла Ивлин сидящей в кресле перед высоким зеркалом. Одна рука её лежала на подлокотнике, пальцем другой руки княжна задумчиво закручивала золотую прядку волос. Она мрачно разглядывала своё отражение. Служанка знала этот взгляд – слишком хорошо.
– Не нужно так переживать, – попробовала увещевать Кая. – Там будет много княжен. Он тебя и не заметит. И белый цвет тоже весьма симпатичен.
Ивлин не ответила, но оторвавшись на секунду от созерцания своего отражения, бросила на служанку снисходительный взгляд, который яснее всяких слов говорил: «Ничего-то ты не понимаешь».
Кая и впрямь не понимала. Куда уж ей. Она подозревала, что ничего хорошего от внимания Арида, которого все так яростно добивались, выйти не могло. Только вот чем подкрепить подобное заявление Кая не знала. Как и все крестьяне, она боялась демонов, и будь её воля, ноги Ивлин не было бы в Чертоге.
Солнце уже начало подбираться к зениту, когда семья Ивлин покинула дворец, расположившись в шести круглых каретах.
Все осколки соединялись сетью широких дорог, артерий, выложенных из гладкого нефрита. Ни одна песчинка не падала на камни, и даже самый жгучий полуденный зной не тревожил путешественников. Однако стоило кому-то – неловкому слуге или рассеянному торговцу – зазеваться и сойти с дороги хоть на полшага, пустыня набрасывалась на него свирепым зверем, раздирая огненными когтями. Как будто гневаясь на жалких букашек, прячущихся за мерзкой водяной магией.
Князь-отец ехал верхом, во главе. Следом за его серебристо-буланым скакуном катила карета княгини, которую она делила со своей толстой фрейлиной, дочерью и Каей. Оставшиеся кареты были нагружены «скромными дарами» Ариду: тканями из овечьей шерсти и сладким вином, впитавшим солнечные лучи.
Путь до Чертога занял весь день. Время от времени Кая отгибала занавеску и смотрела из окна на волнуемые ветром серо-жёлтые пески.
В это время года пустыня была спокойна. Как раз закончился Сезон Бурь – опасная пора, когда движение по дорогам Забытого мира прекращалось из-за опасных ветров, поднимавших в небо столбы из песка и норовивших сбить с ног и оттащить несчастного путника в пустыню. Магия Арида не могла управлять ветром, а потому на Сезон Бурь все сообщения между осколками приостанавливались, и бал в Чертоге отмечал завершение этого крайне неприятного периода.