Толстяк довольно улыбнулся:
— В те славные времена Хребет
Великого Змия был центром мира. Гномы покровительствовали людям,
пугали орков и наживались на эльфах. Вполне естественно, что эльфов
и орков такое положение вещей не устраивало. Но если орки только
злились и стремились нарожать как можно больше детей, то эльфы
сумели-таки поднять свою экономику. Пусть и несколько нарушив
священные принципы своей хвалёной свободы и рыночных-перерыночных
отношений.
Гном задумчиво погладил густую
кучерявую бороду:
— В тяжёлые времена граждане способны
думать только о своём выживании. Ни о каких инвестициях речи, как
правило, не идёт. Минимальные траты на хлеб насущный, самую дешёвую
одежду, жильё. Соответственно, многие мастерские и даже целые
отрасли теряют своих покупателей и закрываются. Безработных от
этого становится больше, покупают граждане ещё меньше, продукция
хороших ремесленников опять никому не нужна. Кого-то из-за
непомерных долгов превращают в рабов. А рабы, как известно,
работают хуже, чем безмозглые орки. И не получают за свой труд
вообще ничего. Круг замыкается: денег у граждан нет, прибыли у
ремесленников нет, лавочки закрываются, новый виток рабства и
безработицы. Но у нас же свобода, власть в естественные рыночные
процессы не вмешивается!
Афелису показалось, что грубоватый
учитель хотел было сплюнуть на пол, но в последний момент
удержался.
— Абсолютно свободный рынок также
неизбежно ведёт к образованию монополий. Это когда кто-то устраняет
в своей отрасли всех конкурентов и может устанавливать произвольные
цены. Альтернативы-то его продукции больше нет, хочешь не хочешь, а
если это жизненно необходимый продукт — покупай. Когда в
государстве царит разруха и беззаконие, устранение конкурентов
часто носит физический летальный характер, поэтому монополии
возникают особенно быстро. Но государство по-прежнему скованно
невмешательством в «конкуренцию» и, кроме медленного, часто
безрезультатного расследования убийств, ни на что не влияет.
Свобода…
Что-то в рассуждениях гнома Афелису
смутно не нравилось, но он никак не мог понять что.
— Когда стало очевидно, что до
внесения изменений в Конституцию Эльфланд просто не доживёт —
ограничение на правки раз в сто лет явно внесли в важнейший закон
империи сгоряча — Белегестель и Покровительницы пошли на хитрость.
Они не стали прямо вмешиваться в «прекрасные и свободные»
отношения, но стали главными заказчиками для многих сфер экономики.
Большинство товаров были совершенно не нужны власть имущим, но эти
покупки вдохнули жизнь в загибающиеся отрасли, граждане стали
больше работать и тратить, платить со своих трудов подати.