— Вы охренели братья? Вы кого собрались сжигать, за что? За то,
что я вам правду сказал? Вы ополоумели? Какой такой одна тысяча
пятьсот пятьдесят третий год? Какая такая Святая Инквизиция? И Папу
вашего сейчас зовут не Лев, а Франциск. Сейчас две тысячи…
Я осекся. А если это правда? Окружающая меня реальность совсем
не была похожа на двадцать первый век.
Толстый монах ничего не ответил, зато Бартель Тиельманс подошел
ко мне вплотную, вгляделся в мои зрачки и медленно произнес.
— Бес монаху не брат, дьявольское отродье. Не клевещи на
наместника Бога на земле преподобного Папу Льва десятого! Я тебя
предупреждал, что ты мне заплатишь, я тебе обещал твою голову на
пику насадить. Так вот знай, честный монах Бартель Тиельманс слов
на ветер не бросает.
Я решил, что сейчас мне лучше промолчать и обдумать услышанное.
Он проверил крепость цепей и наручей и рассмеялся.
— Молись или как там у вас у бесов принято, все равно тебе
ничего уже не поможет. Мы вытряхнем тебя на белый свет,
нечисть!
Затем он развернулся, и, трое монахов и палач покинули помещение
для допросов и пыток.
Я был шокирован и, признаться, подавлен. Все что они говорили
походило на правду. Факты говорили сами за себя. Исчезновение
хромоты, вывеска на голландском, странные одежды, и, наконец,
настоящее удушье девушки, спасенной мной, говорили о том, что это
не реконструкция.
Эти люди были настоящими. Допустим, я понимаю их язык, допустим
все вокруг реальное. Но каким образом я попал в тело этого чувака.
Я умер? Кто я? Мне нужно зеркало. Я помню, как я выгляжу
внешне.
Я не понимал, что со мной происходит. Может я сошел с ума и
попал в одну из картин, которые так долго изучал? Но это невозможно
по определению. Или возможно?
Я убежденный материалист с научным мышлением, я не верю во
всякие бредни про порталы во времени.
Так же как не верю в переселение душ и все такое.
Через секунду дверь темницы со скипом распахнулась, и троица
вошла обратно. За ними следовали два хорошо одетых горожанина.
******
— Вот он барон! — один из вошедших мужчин, приблизился ко мне на
расстояние двух шагов, смерил меня взглядом с ног до головы,
внимательно осмотрел мои наручи и спросил:
— Узнаешь меня?
В его голосе чувствовалась харизма и твердость. Судя по всему,
сорокалетний барон совсем не боялся бесов. Это шло вразрез с моими
представлениями о средневековых людях. Я отрицательно покачал
головой.