Под его так называемым командованием десять так называемых
солдат. Всего нас, значит, тринадцать в отряде. Хорошее число.
Вторая примечательная личность – мой секретарь Душечка. На самом
деле он носит смешную фамилию Крошка и грозное имя Отелло. Отелло
Крошка, будьте здрасьте. От этого сложения имен и полного
несоответствия обоим внешности – он белобрысый, рослый, веснушчатый
увалень -- в нем по макушку противоречий и самых несочетаемых
глупостей. Звать его по имени нет никакой возможности, поэтому он -
Душечка. Да и какой он секретарь, обычный писарь. Не сильно, к
слову, грамотный. Пить ему нельзя, но он любит. В подпитии
становится дружелюбен, очень навязчив и легко теряется в трех
деревьях, если отойдет по нужде, где и впадает в панику. В одной
деревне, напившись кислой оскоминной дряни, которую там называли
вином, Душечка заблудился, бродя вокруг деревенского колодца. В
трезвом виде строит из себя ученого человека, недооцененного в
заслугах, много ноет. Там его обошли, сям объехали, тут нагрели,
воспользовались добротой и простодушием, пока он блудил между двумя
скамейками и письменным столом. Вздыхаю в ответ на пьяные жалобы и
говорю ему: что ж, судьба! Пусть верит в мое сочувствие. На самом
деле парень хитрый или считает себя таковым. Общаться мне с ним
тяжело, не знаю, как будем работать.
* * *
Главное событие прошедшей ночи – я подобрал собаку. Десятый день
дороги, остановились на обед и дать отдых лошадям. Кляча в фургоне
хромает. Попросить ей замену на почтовой станции наш тупоумный
возница не догадался, а мы уехали вперед, его не дожидаясь. Очень
зря. Формально этим походом командую я, мое упущение.
Мы выбрались наконец из бездорожья и едем по обжитым местам, не
лишенным некоторого света и культуры. Домишки небольшие, но не
такие запущенные, гнилые и копченые, как в лесном и болотном краю.
Местность выше, небо ближе, солнце ярче, меньше мошки и комаров.
Последнее – огромное облегчение, хотя ночевать в полях нам,
очевидно, больше не придется. Напросимся куда-то на постой.
Примерно в полдень видели большую усадьбу и развалины древнего
замка на холме неподалеку. Замок нежилой, стены разобраны, крыши
провалились. Проехали мимо.
Был ли в этих краях мор и чем тут кончились революционные
поветрия, неясно. По разговорам – было то, и другое, но таких
чудовищных последствий, как в центральной области, не причинило.
Нет ни шлагбаумов, ни карантинных постов, ни даже проверки
документов у деревенских старост на постое, на мосту или переправе.
Везде плати и проезжай запросто. Или я не прав? Может быть,
форменные плащи братства избавляют нас от проверки. К братству
везде отношение разное, но политика одна: не связываться. Даже при
необходимости.