- Где княжич Святослав-то? - нервно
спросил Моимир, который в нетерпении постукивал по полу острым
концом посоха. - Как там наш князь, боярин Горан? Не лучше ли
ему?
- Княжичи все в потайном месте
спрятаны, в ближней усадьбе, - хмуро обронил Горан. - Там, где
королева Мария живет. С ними два десятка воинов, от греха. А сам
князь того и гляди отойдет к богам. Я только что был у него. Он
совсем плох.
- Надо гонца домой послать, -
поднялся Внислав, жупан Праги. - Предупрежу своих, чтобы быстро не
ждали.
- Предупреди, - мотнул седой головой
Горан. - Его пропустят, я распоряжусь.
- Народ волнуется, бояре, - стукнул
посохом Моимир. – Надобно убийцу казнить прилюдно, чтобы успокоить
людишек. Глядишь, и разойдутся по домам.
- Да! – послышались голоса еще
нескольких жупанов. – Лошадьми разорвать суку. Чтобы неповадно
было!
- Не бывать тому, - грозно посмотрел
на них Горан. – Князь жив. И пока он жив, судить его жену никто не
будет.
- А не много ли ты берешь на себя,
боярин? – вперед выступил Живила, жупан из земель хорватов. Он
заорал. – Она нашего князя убила! Да на кол ее! Или, как почтенные
бояре говорят, конями разорвать!
- Сядь на место, Живила! – зыркнул
из-под бровей Горан. – А если без разрешения еще раз рот раскроешь,
я тебе язык отрежу и собакам скормлю.
- Ничего, - буркнул себе под нос
Живила и сел на место. – Долаешься, пес поганый, придет наше время.
Отольются тебе чужие слезы.
- Ждем, бояре! – сказал Моимир, когда
к нему подбежал его дворовый человек и жарко зашептал что-то в
самое ухо. – Недолго осталось.
***
Самослав лежал в своей спальне
недвижим, словно деревянная колода. Жарко было невыносимо, и князь
был весь в поту. Бояре ходили вокруг него хороводом, глядя кто с
жалостью, кто с гневом, а кто и с нескрываемым злорадством.
Заплаканная Любава молилась у его постели чуть ли не час, пока муж
силком не увел ее. Деметрий мелко перекрестил князя и произнес,
скрипнув зубами:
- Узнаю, кто это сделал, своими
руками убью!
- Так Людмила же…, - непонимающе
посмотрела не него Любава. – Я же своими глазами видела!
- Не она это, - покачал головой
Деметрий. – Вспомни, какое лицо у нее было, когда наш князь
захрипел и за горло схватился. Да и княгиня наша женщина на
редкость простая. Не сможет она так притворяться.
- И впрямь, - задумалась Любава, и в
какой раз уже произнесла, смахивая слезы. – Господи, дай нашему
государю здоровья. Я дары великие в церковь принесу! Ничего не надо
мне больше, ни золота, ни камней! Только сохрани его для нас,
милостивый боже! Прошу тебя!