А я застыла на месте, не в силах даже повернуться к ней лицом, кусая губы – а я не знала, что делать тогда, не знала, как оставлю ее один на один с холодной и чужой женщиной и человеком, которого принято называть «папенькой».
- Этого не случится, я что-нибудь придумаю, ясно? Я не брошу тебя, Лисенок! – порывисто развернувшись и ухватив сестру за плечики, заглядывая ей в глаза, заставляя поверить в каждое слово.
«А как я это сделаю?» - голова заболела от расстройства.
Через полчаса нас позвали за стол ужинать.
В столовой как обычно стояла гробовая тишина.
Отец сидел во главе семейства, Милена по правую руку от него, оба молчаливые и совершенно спокойные. Алиса и я усаживались рядом, но в нашем молчании всегда было тяжелое давящее напряжение, боязнь совершить одно неверное движение и разозлить отца.
- В среду мы едем на бал! – объявил он, когда слуги принесли чай.
- Это просто замечательно! – с сарказмом заметила я.
Отец нехорошо свел брови, придирчиво изучая мое лицо.
- Завтра поедешь с матерью выбирать себе новое платье, ты должна выглядеть идеально! – сурово произнес он.
- Она нам не мать! – твердо ответила ему и прежде,чем отец ответил бы, продолжила. – Но я, конечно, поеду в город и выберу все необходимое, чтобы соответствовать своему статусу, отец! А что насчет моей прически? – снова примешав иронию в голос и тряхнув короткими прядями, выбившимися из скудно пучка на затылке, произнесла я.
Глаза главы семейства потемнели от злости, он сжал руки в кулаки, словно был готов в любую минуту сорваться с места и схватить старшую дочь за горло.
- Мы обязательно что-нибудь придумаем! Служанка Матильды, Вита, способно сотворить красавицу даже из настоящей уродины! – вставила свое предложение Милена, со снисхождением глядя на свою падчерицу.
Отец разжал кулаки и взгляд его несколько прояснился.
- Хорошая идея, так и поступим, дорогая!
Я уткнулась в чашку с зеленым чаем и не поднимала глаз, зная, сколько ненависти они могут в них сейчас разглядеть.
Милена презирала меня также сильно, как и я ее! Она никогда не заменит нам мать и еще она завидовала мне, я это знала, видела в каждом взгляде: завидовала моей молодости и красоте. Сама она уже имела седины на голове, на лице ее появлялись морщинки, волосы были тусклыми и редкими, она была ниже меня почти на полголовы и была слишком худа, потому что все время мучила себя диетами.