– Вези меня в мою квартиру по-хорошему, или я тебе устрою такую
головомойку, что у тебя самооценка ещё три года будет просить полтинник на
бутылку, понял?
– Хорошо, съездим к тебе домой, милая. Соберёшь вещи. Конечно, можно
купить тебе всё новое, но я немного скучаю по твоей коллекции нижнего белья.
Снова делаю попытку его ударить, но он хватает меня за руки,
наваливается всем телом и обнюхивает, как дикий зверь.
Я шлёпаю по ладони, которую Алан, выйдя из машины,
протягивает мне для помощи. Откинув волосы на спину, шагаю к двери
подъезда.
– Не вздумай тащить ко мне в квартиру свою группу поддержки! – цыкаю
на него, когда водитель подрывается за нами. Алан что-то бормочет на своём
языке и тот молча отдаёт ему мой чемодан.
– Ты меня бесишь просто до белых чертей, Цечоев. Когда ты поймёшь, что
я тебя не хочу? У меня уже есть другой!
– Не ври, Вики, – покровительственно ухмыляется Алан. – Я проверял, ты
ни с кем не встречаешься.
– У меня на тебя аллергия! Уже вся чешусь!
Набираю код на замке, прикрыв его своим телом. Не хватало ещё, чтобы
этот псих вломился ко мне, когда я буду спать. Алан шагает со мной в почему-то
освещённый холл моей квартиры. Неужели я забыла выключить свет?
– Ты всё время жаловалась на раздражение. Вот, ради тебя я сделал
лазерную эпиляцию груди! И спины! Это было пиздец как больно!
– Сделал что? – раздаётся хриплый голос.
Из моей спальни выходит одетый только в полотенце на бёдрах Леший.
Алан даже слегка теряется. К моему удовольствию.
Я, пожалуй, тоже удивлена, откуда здесь взялся Леший, но с ним
разберусь позже. А пока Лёша подходит к нам, быстренько чмокает меня в губы,
ласково дотронувшись до подбородка, и задвигает за себя. Сам же встаёт перед
моим неудавшимся женихом, сложив руки на груди.
– Викец, это что ещё за общипанный овощ? – спрашивает он.
– Вообще-то, правильно говорить «фрукт», – внезапно охрипшим голосом
произносит Алан.
– Всё я верно сказал. Ты мне не нравишься. Сейчас станешь овощем.
Выдвигаюсь из-за широкой спины в сторону, чтобы оценить масштаб
Цечоевского ошаления. Со своими ста восемьюдесятью тремя сантиметрами он
смотрит на почти двухметрового Лешего снизу вверх.
Впрочем, мозг ему отбили всё-таки неслабо. Подобравшись, Алан сжимает
кулаки и глядит на Лёшу исподлобья, оценивая налитые мышцы, татуировки и
проколотые соски. Которые мне совершенно некстати захотелось облизать языком.