– Я все сделала, – перехватила
Измайлова взгляд Олега. – Осталось кнопку нажать…
– Ну так нажимай, – просипел
юноша.
– Я… Давай вместе? – дрожащим голосом
попросила Галя.
– А кто-то еще говорил, что
справилась бы со всем сама… – не удержался от едкого замечания он,
поднимаясь. Косясь на не способное более им помешать серое тело
монстра на полу, юноша подковылял к капитанскому креслу: в центре
выдвинутой из стены панели в обрамлении заполненных кольцами
отверстий виднелся черный шестиугольник роковой кнопки.
Олег протянул к нему руку, девушка
подняла свою. Пальцы их соприкоснулись, зависнув в сантиметре от
панели, и между ними проскочила электростатическая искра.
– Жмем? – спросил Олег – вышло
почему-то шепотом.
– Сейчас… – Галина кисть трепетала,
как осиновый лист. – Только… Хочу, чтобы ты знал… А, впрочем, не
важно! – заявила внезапно она, опуская палец на черный
шестиугольник.
Рука юноши дернулась следом, и кнопки
они коснулись одновременно.
Тайланд, остров Ко Чанг, 10
(последнее?) июля 20… г.
Море кипело.
Миллиарды пузырьков наперегонки
поднимались со дна на поверхность, словно в поставленной на огонь
кастрюле с супом. Но несли они с собой не жар, а холод – самые
настоящие смерзшиеся ледяные шарики, всплывавшие и почти тут же
таявшие, соприкоснувшись с воздухом, но на их место из глубин
немедленно выныривали новые и новые. Костя сказал, что это на дне
идет какой-то аномальный электрохимический процесс,
сопровождающийся отбором тепла, возможно – разложение газовых
гидратов. Он, Костя, в таких вещах шарил. Ну, или хорошо умел с
умным видом нести пургу – кому теперь какое дело?
Они вчетвером – Настя, Костя, Тимур и
Крис – сидели на берегу этого кипящего и одновременно ледяного
моря, на усеянном воронками песчаном пляже – почти на том же самом
месте, где Настя купалась вчера на рассвете. Вот только рощица,
служившая ей тогда укрытием, исчезла – часть пальм безжалостно
покосил звездопад, закончившийся часов пять назад, часть сгорела
дотла в вызванном им пожаре (стоило потянуть ветерку с гор, в нос
до сих пор бил сладковатый запах гари и дыма). Остались лишь острые
обугленные пеньки, разбросанные там и тут черные головешки, да
россыпь переживших пекло кокосовых орехов, между которыми ошалело
бродила ничего не понимающая обезьянка с подпаленным хвостом. Крис
все порывался принести и расколоть какой-нибудь из этих
свежезапеченных кокосов, но кроме лежавшего на коленях у Тимура
карабина никаких инструментов для этого у них здесь не было, а
оружием кавказец делиться не собирался.