– Уже заканчиваю, – обронил мне через плечо Джар.
Быть может, я лишь льщу себе надеждой, но я не могла отделаться от мысли, что Джар писал о нас, о страстном накале нашей первой близости. На мои глаза навернулись слезы, и я крепко, до боли, сжала губы. Я знала, что это было нечестно по отношению к нему. Я ведь обещала себе не сближаться ни с кем, тем более с таким человеком, как Джар.
Я вылезла из постели и, пройдя по комнате, обняла его за плечи и поцеловала в макушку.
– Мне нужно идти, – только и сумела выдавить я, а глаза больно щипали слезы.
Джар вышел на улицу через десять минут после Эми, настоявшей на том, чтобы они покинули гостиницу врозь. Ее тревожное состояние – зеркальное отражение его собственной паранойи – не успокоило Джара, а только еще больше выбило из колеи.
Джар направился на пляж, твердя себе, что хочет лишь наполнить свои легкие свежим воздухом, послушать шепот волн. Но вскоре пирс притянул его к себе с той силой, противиться которой он был не в состоянии.
«Не следует придавать этому месту такого значения: Роза не умерла здесь», – убеждал себя Джар. Но, когда он прошел мимо театра «Павильон» и остановился на самом краю пирса, у навеса для спасательных шлюпок, его колени стали подгибаться, а к горлу подступили рыдания. Джар давно не плакал, и сейчас он не намерен дать слезам волю. События последней пары дней обострили его чувства, заставив его признать и смириться с тем, что он всегда понимал. Он не сможет спокойно жить, пока не выяснит, что же на самом деле случилось с Розой.
Вцепившись руками в парапет, Джар пристально разглядывал опоры пирса, вокруг которых, как паутинки на ветру, развевались куски зацепившихся рыболовных лесок. «Падать отсюда вниз высоко – футов сорок, не меньше. Сколько лететь телу до поверхности воды?» – Джар старался об этом не думать. Рядом с ним на веревке болтается спасательный круг; яркий знак предупреждает: «Нырять в воду запрещено». За знаком – телефон для вызова экстренной помощи. Думала ли Роза им воспользоваться?
Джар переводит взгляд на море и ветряные турбины, прерывающие прямую линию горизонта. Затем поворачивается и идет к компании местных рыбаков и туристов. Некоторые из них, вооружившись проволочными горшками и ярко-оранжевыми катушками, ловят крабов. Другие рыбачат на спиннинги. Один мужчина отдыхает на скамейке, больше напоминающей навес над автобусной остановкой. У его ног лежит обезглавленная макрель и короткий нож с черной рукояткой, а в руке мужчина держит полупустую кружку «Гиннеса». Рядом с ним на скамейке лежат планшетник (наверняка захваченный для того, чтобы снимать уловы) и пустая бутылка «Люкозейда».