- Вот что, девонька, - резко
сказала она, - ты тут давай, прекращай из себя крестьянку строить.
Без тебя найдется кому управиться. А если хочешь помочь, отнеси на
рынок сметаны, сегодня хорошо пошло, у Аннушки заканчивается уже.
Да тележку возьми, на руках не надо.
- Мне вовсе не трудно, -
запротестовала было Марица.
- Зато мне трудно, - перебила
тетка, - ходить за тобой все утро и переделывать. Не твое это, так
чего начинать. Ты уж бумагами, как прежде занимайся - это уже
огромная помощь, да что отвести - привезти - я не против. А в
огород - ни ногой - если только ягоду какую захочется. Все
поняла?
Марица кивнула, сдерживая
улыбку. Права тетка Клава, не стоит ей и начинать эти дела, не для
нее это. Как первый порыв прошел, так в тягость уже стало, и
теткина отповедь откровенно обрадовала.
- Где сметана? - Деловито
осведомилась она.
- Да там же, где и всегда, -
проворчала тетка, - я то своих привычек не меняла. Только бери -
ту, что справа стоит - побольше надо бы.
Отдав поручение, она
величественно удалилась.
Марица навестила Матвея,
который наотрез отказался лежать в доме в такую погоду и сидел в
саду в кресле, вынесенным Пашутой, приспособив больную ногу на
пенек.
Тинка и Тимошка бегали рядом,
время от времени делая попытки завлечь Матвея в свои игры, от чего
он упорно уклонялся. На вопрос Марицы, не нужно ли ему чего,
отвечал, что ничего не хочется, только чтоб его в покое оставили.
Прятал взгляд.
Девушка решила, что не стоит
настаивать сейчас на своем, когда он не в духе, а позже, вернувшись
с рынка, попробовать растормошить его и узнать, в чем дело.
Погода который день держалась
прекрасная, а оттого что ночью прошел дождь, было особенно хорошо.
Легкий ветерок гнал множество пушистых облаков в сторону океана, а
с востока тянулась у горизонта темная полоса неба, грозя покончить
с чередой ясных дней.
Проходя по главной площади
Гребенска, Марица заметила, что церковная дверь чуть приоткрыта,
подумала, что Фрося занялась уборкой в неочередной день. Обычно она
это делала по субботам, а сегодня был только четверг. Решила
заглянуть на обратном пути поздороваться.
Сразу за городской ратушей,
Марица свернула в проулок ведущий к торжищу. Проулок в это время
дня, как и сам рынок, был заполнен не только гребенцами, но и
жителями окрестных селений. Торговля шла бойко. Мясные ряды,
рыбные, овощные напоминали растревоженный улей. Шумно было от
множества голосов. Торговцы то и дело зазывали народ, кто-то
наоборот вел себя чинно, покупатели оживленно торговались.