Удивительно – такой большой дом, а слуг почти нет. На стройке
болтали о сундуках с золотом, которые госпожа Элберт прячет в
подвалах, но сейчас верилось в это с трудом. Если что-то и есть в
подвалах этого дома – то только темнота, мыши и пауки.
Саадар оперся о перила веранды, которые жалобно скрипнули под
его весом. И вдруг заметил, что кто-то крадется через сад. Он
тронул пояс и сплюнул от досады: шпагу-то уже не носил!.. Потянулся
к сапогу за ножом.
За деревьями мелькала тень. Ближе, ближе… Саадар вгляделся:
мальчишка. Уличный оборванец – интересно, как он оказался здесь?
Перелез через стену воровать яблоки?
Но не похоже – он шел, опасливо оглядываясь, подволакивая ногу,
но куда идти - знал. А за ним волочилось что-то темное, похожее на
зверя, цеплялось к ногам, как липкая черная грязь. Какое-то
колдовство, будь оно неладно! Зачесались ладони, и мороз пополз от
мокрых досок, вцепился крючьями в руки и ноги.
Еще и малолетнего колдуна на его голову не хватало!
Мальчишка шел неровным хромающим шагом, от одного дерева к
другому, прятался, но неумело. И вдруг – сорвался с места и понесся
в сторону крыльца, спотыкаясь, чуть ли не падая, влетел на веранду…
и остановился перед Саадаром, почти врезавшись в него.
— Эй, с дороги, — прошипел мальчишка.
— И кто же ты такой, чтобы мне приказывать? – Саадар усмехнулся.
Но напряженно следил за мальчишкой, за тем, как у его ног шевелится
тень.
— Дурак! Я Арон Элберт!
— А я сенатор, — рассмеялся Саадар.
— Да хоть Многоликий! Вали отсюда! Дай пройти!
— Интересно, что же скажет госпожа, — Саадар схватил мальчишку
за руку, тот дернулся, но силенок вырваться у него явно не хватало.
Только смотрел – как дикий зверек, пойманный в капкан – огромными
округлившимися глазами. Он не мог быть сыном госпожи Элберт – не
походил на нее совершенно: рыжий, зеленоглазый. Наверное, и
веснушки есть, но все лицо в грязи и царапинах, так что не
разобрать.
Видно, недавно он хорошо подрался – волосы слиплись от грязи и
крови, мокрая одежда – изорвана почти в клочья, несколько пуговиц
болтаются на честном слове. На одной ноге нет башмака. Но, кажется,
одежки на нем были все же не бедняцкие.
— Отпусти! – прорычал мальчишка. – Ты!.. – он задохнулся, не
придумав ничего крепче «вонючего козла».
Саадар спокойно ответил: