— Три автомобиля следуют со стороны
Гданьска, без опознавательных знаков, — доложил дозорный.
— Да чтоб этих поляков поделили! —
выругался Лютый. — Всем отойти с дороги! Живо!
Мы резвыми козликами помчались в
темные кусты. И пока хрустели ветвями, Лютый схватил меня за рукав
и негромко проговорил:
— Мирный, скажи, что Разумовский тебя
научил слушать Ветер.
— Разумовский не учил. Я сейчас сам
попробовал, — ответил я.
Это действительно был экспромт. И я,
честно сказать, вообще не рассчитывал, что что-то сработает. Но
сегодня явно был мой день.
— Где ж ты раньше был такой
талантливый, — мрачно произнес силовик, кинув взгляд на остов
автомобиля.
Мой запредельный резерв, кажется,
позволял немного расширять границы стандартных техник. Я тупо
слышал дальше, чем отошедшие на приличное расстояние бойцы Лютого,
работающие с той же техникой.
— В детдоме, — ответил я
спокойно.
Ну и еще немного в другом мире, но
это к делу не относится.
Возле места боя тормознули три тачки.
Я не видел, но слышал, как техника остановилась, открылись двери,
тяжелые сапоги бухнули об асфальт. Неровное дыхание людей, шум
брони, шаги.
И вдруг все стихло, как будто бы они
замерли и даже дышать перестали — заработали магические глушилки. И
в этой неестественной тишине завыл волк.
— Вот засранцы, — выдохнул Лютый,
после чего издал какой-то лающий звук в ответ и скомандовал: —
Выходим.
Ура, пешая экскурсия по Польше
отменяется! И все еще есть шансы сегодня что-нибудь выпить.
Яхта
«Артемида»
Яхта «Артемида» была одной из
богатейших яхт мира, ходила под флагом какого-то карликового
государства. А на самом деле входила в состав личной флотилии рода
Ушаковых.
На этом судне было достаточно комнат,
чтобы разместить пятьдесят пассажиров с комфортом, а еще
дополнительное оборудование типа ультрасовременного стабилизатора
качки, парочки гидроциклов, моторных лодок, батискафа и площадки
для посадки вертолета.
Но в отличие от своих одноклассников
ценового сегмента у «Артемиды» не имелось кинотеатров, теннисного
корта и бального зала на борту. Только один бассейн на носу корабля
— и то лишь для того, чтобы выглядеть как приличное
парадно-выходное судно. Зато у кораблика имелось целых два
медицинских отсека, оборудованных так, что можно было проводить
полноценные хирургические вмешательства, трюм, под завязку забитый
вооружением, и какие-то невероятно мощные движки.