Малышка могла легко идти и
отстреливаться от Босфора до Лондона и обратно, не особенно
напрягаясь.
Обо всем этом мне, бесконечно
далекому от мореплавания, рассказал Иван, когда мы поднялись на
борт.
Все гостевые каюты на яхте были
одинаковые, без различия на чины и титулы, очевидно, ради экономии
пространства. Несмотря на внешний шик типа золоченых буковок
названия и каких-то особенно изысканных дизайнерских решений
экстерьера, внутри была самая обычная боевая машинка для нетипичных
заданий.
— Ты нас сегодня спас, —
констатировал Иван, наливая что-то подозрительно похожее на веселый
портвейн в стаканы.
«Артемида» в этот момент покинула
порт и теперь бодро шла в направлении Российской империи.
Я промолчал.
Скромно махать ручкой и говорить «Ой,
что ты!» было бы полным идиотизмом, делать грудь колесом и надувать
щеки от важности — тоже. Поэтому просто молча принял стакан.
— Не только нас, — продолжил Иван. —
Но и меня. Опять.
— Вот тут не могу не спросить, —
немного ворчливо проговорил я. — На кой хрен ты вообще поперся в
Варшаву? Без тебя, что ли, не справились бы?
— Ты же понимаешь концепцию допроса?
Если не задать правильный вопрос, можно вообще не услышать ответа,
— сказал Иван. — И мало кто владеет достаточной информацией, чтобы
задавать правильные вопросы на эту тему. А кто владеет — слишком на
виду для таких путешествий. К тому же то, что мы узнали, официально
никто и никогда не подтвердит. Иначе можно было не допрос на месте
устраивать, а поляка тащить в Москву.
— Политика, — скривился я.
— Политика, — кивком подтвердил
Иван.
Цесаревич мрачно смотрел в свой
стакан, и мне подумалось, что парень, наверное, впервые в жизни
по-настоящему потерял своих людей.
— За ребят, — произнес я, и мы
выпили, не чокаясь.
Честно сказать, я ожидал
ностальгический привкус трех топоров, но пойло было удивительно
мягким на вкус. Хотя винище — все равно винище, что с ним ни
делай.
— Дважды спас, — произнес Иван,
словно бы я и не перебивал его.
Хотелось пошутить, мол, чую, что и не
в последний, но пришлось благоразумно промолчать. Только тупой не
поймет, что на парня открыли охоту. И, честно сказать, я слабо
верю, что это Меншиковская шобла решила попрать основы монархии.
Они бы скорее попытались абсолютную превратить в конституционную,
ведь если так кардинально меняешь строй страны, можно ненароком
лишиться и собственных земель, и капиталов. А то и голов.