— Зимой хозяйки придут, от моли спасаться. Сами тоже пытаются
заготовить лавандулу, но как сушить правильно, чтоб дух стоял и
насекомые бежали, не знают, — гордо заявила Люна, перехватив мой
взгляд. — А тута у меня грибочки досыхают.
Она повела рукой вдоль узенького окошка. Приоткрытая ставня
пропускала воздух, а на металлических полосах под ней неровными
рядочками лежали грибы. Каких тут только не было! И маслята, и
подосиновики, и лисички, и рыжики.
Стало ясно, что дряхлость и немощность свою Люна сильно
преувеличила.
Пожалуй, она еще и меня в этом теле переживет.
Если в состоянии столько нагибаться, приседать и вообще бродить
по лесам, точно на здоровье не жалуется! Я грибные охоты обожала,
но уже лет десять не рисковала отправляться в походы. Мало ли, нога
где подвернется, сердце прихватит, выноси меня потом из чащи…
— Выбирай!
Пока я любовалась грибным великолепием, травница отыскала нужные
лари и распахнула их. В одном, плотно свернутые и переложенные
неизменными мешочками с лавандой, лежали платья и рубашки. В другом
— рулоны тканей, самого разного качества. Ситец с цветочной
набивкой соседствовал с щедро расшитой парчой изысканного
темно-бордового оттенка, рядом лежали меховые шкурки неизвестного,
но очень пушистого мелкого зверька вроде шиншиллы.
Третий сундук, поменьше, содержал всего несколько пар обуви. В
отличие от одежды, тут Люне похвастаться было особо нечем. Я
выбрала полусапожки, почти как те, в которых самоуправно шастала
все утро. Удобные, не жмут, и носок теплый поместится.
— Сапоги тоже бери, — протянула мне травница высоченные
ботфорты, почти как у мушкетеров, с собранными гармошкой
голенищами. — Нам с тобой по болотам бродить, пригодятся.
Упорствовать я не стала. Взяла и сапоги, и полдюжины нижних
рубашек, и десяток симпатичных панталончиков — судя по заломам на
ткани, их вообще никогда не носили, а если и да, когда-то давно,
так все равно постираю. Впрочем, отрез тоненького белого ситца без
всяких цветочков я тоже взяла. Нашью себе нового белья, чтобы не
думать лишний раз и не мучиться брезгливостью.
Как любая моя ровесница, я примерно представляла, какой стороной
держать иголку. Уроки труда в школе, плюс постоянные подшивы старых
платьев на подрастающих дочек во времена дефицита — тут кто угодно
научится. Швеей меня бы на фабрику не взяли, конечно, но стежки
получались обычно довольно ровные.