Хоть бы тапочки какие, честное слово!
— За этой рощицей мой дом. Потерпи маленько, — ободрила Люна,
мельком оглянувшись и оценив мои мучения.
До крыльца я добралась, стиснув зубы и на чистой силе воли.
Тощие ножульки подгибались, явно не привыкшие к подобным нагрузкам.
Мало того, что в стопу норовила воткнуться каждая вторая колючка,
так еще и почва вязкая, влажная. Не болото уже, но очень близко к
тому. Пока одну ступню выдернешь, вторую по щиколотку
засасывает.
Так что жилище сказочной ведьмы я оценила мельком. Не слишком
обветшалое и ладно. Стоило переступить порог, как я просто осела на
пол, чувствуя как с меня на гладкие светлые доски стекает
грязь.
— Сейчас, сейчас. Парильню топить некогда, так обольешься,
водичка вот от чая горячая осталась, разбавим и хватит, — бормотала
себе под нос бабка, довольно бодро перемещаясь по небольшому
помещению.
Домик состоял из одной комнаты — она же кухня, гостиная и
спальня, отгороженная от основного помещения цветастой тонкой
занавесочкой.
— Держи!
В моих руках оказалось увесистое ведро с водой, от которой
курился парок. От неожиданности я чуть его не уронила, но вовремя
спохватилась и аккуратно поставила, подальше от себя. Не хватало
еще, чтобы туда с меня что-то накапало!
Люна — назвать ее «бабой» у меня не поворачивался язык даже
мысленно, ведь она, судя по всему моя, ровесница (той, прежней
меня) — проводила меня вокруг дома в небольшую деревянную
пристройку. Она располагалась точно позади очага, который я видела
на кухне, так что понятно, почему в ней было тоже довольно тепло.
Толстые каменные стенки кладки отдавали жар неохотно, и я
подобралась с ведром поближе. Продрогла до самых тоненьких
косточек!
Неясно только, отчего обязательно нужно было эту пристройку
делать отдельно — представляю, какое удовольствие бегать купаться в
мороз!
— Становись сюда, в корыто! — деловито принялась командовать
Люна. — Болотная жижа она питательная, на огород хорошо ляжет, так
что смывай аккуратно, не разбрызгивай.
— Хорошо, — проклацала зубами я. И видя, что бабка не собирается
даже отворачиваться, добавила: — Я сама, спасибо.
Гостеприимная хозяйка покосилась на меня, на ведро, пожала
плечами, бросила в него небольшой рассохшийся черпачок и, бурча
что-то недовольное под нос, удалилась.
Я с облегчением стянула пропитавшуюся невесть чем рубашку. Под
руками влажно скользил шелк, горловина украшена кружевом, на подоле
тонкая вышивка и полоса узора. Платье в стиле бохо, а не ночнушка!
Впрочем, учитывая что от былой роскоши остались одни лоскуты, лучше
от нее избавиться.