— Кто меня прикрыл? И что с ним? –
спросил я, и мне не понравилась та пауза, которую выдерживал
Шешковский.
— Игнатий, - угрюмо ответил глава
Тайной канцелярии.
Теперь установилась более длительная
пауза. Мне было искренне жаль потерять этого человека, которого в
будущем планировал сделать атаманом, да хоть бы и Донского
казачьего войска. Да, не в этом-то суть, он был другом, тем одним
из немногих, с кем я мог быть почти самим собой. Жаль этого
человека. Но, пусть это звучит цинично и кощунственно, где-то и
зловеще, но я устал оплакивать умерших. Когда вокруг так часто
умирают близкие люди, да те же казаки, которые в Ропше, не
задумываясь, прикрывали мое тело, чтобы только не выпустить меня
под прямой выстрел разбойников Марфы. Они тоже были дороги.
— Где дети?
— В Петропавловской крепости, Ваше
Величество. Я посчитал, что в условиях неопределенности Вашего
самочувствия могли бы стать жертвой каких-либо планов заговорщиков,
- сказал Шешковский, чуть опустив голову, видимо, чувствуя вину за
свою инициативу.
То, что дети в безопасности, меня
радовало. Их не было на церемонии погребения, по крайней мере,
простившись в Зимнем дворце со своей бабушкой, дети были увлечены
мамками. Идти по промозглым морозным улицам для еще неокрепших
Павла и Аннушки я посчитал ненужным риском.
— Сколько я пробыл в небытие?
— 16 часов, но Вы четырежды приходили
в себя, - ответил Шешковский.
Я помню только один раз, когда я
осознанно спросил о самочувствии Екатерины. Очень надеюсь, что не
случился тот обличающий меня бред, в котором я мог наговорить много
лишнего про себя. Но бред он на то и есть бред, чтобы можно было
прикрыться отсутствием осознания и снять ответственность за свои
слова.
Зацепилось в голове слово
«заговорщики».
— Так что, Степан Иванович,
заговорщики объявились? – спросил я, ощущая нарастающую боль в
ноге, которая пульсировала и в области левого глаза. Но пока это
было терпимо.
— Я бы не сказал, что заговор уже
выстраивается, но в последние часы зачастили посыльные с
донесениями о Разумовских, а в Зимнем дворце заступили в караул
семеновцы, которые и не так, чтобы поголовно, лояльные вам. После
того, как вас отослали в Царское село, там сменились командующие,
некоторые из которых были так или иначе были связаны с Шуваловыми и
Разумовскими, - сказал Шешковский.