Никто из собравшихся не понимал, что
вообще происходит. Это что – Лешка Разум заявляет свои права на
престол?
Елизавету похоронили быстро. Слишком
быстро. Все последующие мероприятия были отменены в связи с
покушением на императора. Что произошло, и чем руководствовался
любимчик императора серб Шевич, когда стрелял в Петра Федоровича?
Никто не понимал. Уже просачивались слухи о том, что дочь
генерал-поручика, так быстро взлетевшего в чинах, была убита. Кем?
Никто не высказывался вслух, но все присутствующие были уверены,
что именно император и мог быть причастным к убийству.
Последние слова Шевича, который
кричал, что Петр Федорович убил его дочь, давали почву для мнений,
что император именно тот, кто лишил жизни Иоанну. Почему? Тут
общество во мнениях разделилось. Одни утверждают, что дочь
генерала-поручика была любовницей императора, и тот узнал, что
ребенок не от него. Другие утверждали, что сам Шевич сошел с ума и
убил свою дочь, а потом сбежал из-под стражи. Были и иные версии,
немало, многим больше, чем предположений, что же сейчас будет с
российским престолом. Екатерину в роли регентши никто не хотел
видеть, от нее открестились еще тогда, как невестка попала под гнев
Елизаветы Петровны. У трона не осталось Шуваловых, не считать же
Ивана Ивановича сильной фигурой. Разумовские ранее играли пусть и
значительную роль, но все втихую, не выпячивая общественности свою
значимость.
Однако, обыватели и двор
недооценивали малоросских казаков. Не понимало общество, что Лешки
Разума уже нет, но есть граф Алексей Григорьевич Разумовский с
братом и серьезным влиянием при дворе. Особенно фигура тайного мужа
бывшей государыни выходила на первый план после низложения
Бестужева. Некогда всесильного графа Бестужева-Рюмина также не
рассматривали в качестве кандидатуры в регенты.
Как только закрылся саркофаг, в
который поместили тело Елизаветы Петровны, все члены Совета, кроме
двоих: Голицына и Миниха, поспешили начать заседание. Иван Иванович
Шувалов успел уже где-то изрядно выпить и, можно, сказать,
присутствовал на Совете только своей телесной оболочкой,
придремывая в уголку.
- Господа! – призвал собравшихся к
порядку Кирилл Григорьевич Разумовский. – У нас преизрядное число
проблем и абсолютно нет времени на то, чтобы спорить об уместности
заявлений моего брата.