Шаман издал
гортанный крик и вновь принялся что-то бубнить себе под нос. Пламя
костра стало разрастаться. К нам из темноты выскользнули люди Розы
и шесть индейцев. Зажгли в колдовском пламени факелы.
— Вот
черт!
Я, пятясь,
спешно скидывал с ног ботинки, стаскивал рубашку и
брюки.
— Руари,
что ты делаешь? — испуганно спросил Майкл.
— Мик,
уходи-ка отсюда. Раз уж индеец на тебя заклятие пожалел…
— Может,
сержанту Фалви позвонить? — спросил он.
— Ага,
отличная идея! — огрызнулся я. — Чтобы он нашел тут меня и полсотни
трупов? Майкл, уйди!
На меня
надвигались пэйви и индейцы.
Я прочел
три слова оборотнического заклятия. После этого бравады в глазах
врагов немного поубавилось. Я обернулся.
Мик ушел, а
за моей спиной поднималась Луна. До пика полнолуния оставался час.
Внутри шевельнулось другое чувство, похожее на опьянение. Куда
более коварное. Но пока еще слабое и контролируемое. Когда-нибудь я
должен буду его перебороть. Но последние три года я заглушал его
одним способом.
Сегодня
действительность повернулась ко мне другой стороной. И иного
выхода, кроме как бороться до последнего с самим собой, не
было.
Главное, не
дать загнать себя угол. Хотя беготня от пятидесяти человек в круге
диаметром примерно триста футов – сомнительное в успешности
предприятие.
Я метнулся
в сторону. Дальше все было однообразно – прыжки, увертки и запах
паленой шерсти. Спустя полчаса метаний откуда-то из тьмы меня
неожиданно позвал Битти.
— Руари,
сюда! Скорее!
Я налетел
на него, и мы кубарем покатились по траве. Он застонал, когда я
придавил его лапами к земле, а я понял, что нахожусь за пределами
круга. Рядом с Битти валялась лопата, которой он прорыл мне
лазейку.
— Пообещай,
что не будешь мстить, — прошептал Битти.
— Может,
еще скажешь, что я тебе что-то должен? — прорычал я, склонившись к
его лицу.
— Руари!
Пожалуйста!
— Вещи мои
неси! И «Бушмилса» еще. Живее!
Я спрыгнул
с него, прошептал три слова «возвращения», но так и не принял
человеческий облик. А в следующий миг меня накрыло. Я понял, что,
если Битти вернется, я порву его на мелкие лоскуты.
—
Руари?
— А ты
почему не ушел?
Я
развернулся к Мику.
— Давай! —
неожиданно крикнул он кому-то.
По воздуху
пролетела брошенная Битти бутылка. Мик поймал и тут же оказался
рядом, вцепился в шерсть на подбородке и потянул вниз, разжимая
челюсти, а другой рукой вливая виски в глотку. Я закашлялся, чуть
не захлебнувшись, вырвался. Следом накатила тошнота, и я чуть не
выблевал все обратно. Перед глазами закружилась фиолетовая, как
пламя шамана, дурная Луна.